Мажор на спор
Шрифт:
— Ну, Гуляева. Я предупреждала тебя по-хорошему, но ты решила забить на мои слова. Теперь пеняй на себя. — Леся остановилось совсем близко. Я же не стала отступать ни на шаг. И зря.
В следующее мгновение Леся со всей силы толкает меня. Я, видимо, чересчур наивная, поскольку не ожидала, что она осмелится в стенах универа распускать руки. Она для меня была заносчивой избалованной девчонкой, изрыгающей из своего рта потоки нецензурной лексики. Когда Леся толкнула в снежный сугроб, я подумала, что в действительности за этим ничего плохого не последует. Ну, немного припугнула. Так-то я рассчитывала регулярно
Сейчас я сижу на твердом полу. Откуда-то слышу сочувствующие вздохи-ахи или смешки студентов. Мне же было не до смеха. С такой сильной ударилась копчиком, что из глаз машинально потекли слезы. К тому же, спиной столкнулась с каким-то препятствием. Не припомню, чтобы сзади меня была стена. Ай, неважно. В данный момент нестерпимо хотелось просто завыть от обиды и боли. Но не смогла.
— Надо же, я знал, что все девушки без ума от меня. Но, чтобы падали к моим ногам… такое впервые.
Насмешливый голос донесся до моего сознания. Напрашивались два варианта: провалиться под землю или… ПРОВАЛИТЬСЯ ПОД ЗЕМЛЮ.
Мне не нужно было поднимать глаза, чтобы понять, в кого я уперлась спиной, сидя на полу.
Кирилл Семенов собственной персоной. Его говорок можно определить из сотни других. Он говорил лениво, растягивая слова. В голосе слышалась легкая хрипотца, видимо, многих девчонок сводившая с ума. Что-то в этом было интригующее.
Но в данный момент меня больше волновало то, что я по-прежнему валяюсь… то есть сижу в его ногах и чуть ли не захлебываюсь невидимыми слезами. Вернее, мне ужасно хочется расплакаться, однако перед своими врагами… да и перед остальными не собираюсь этого делать.
Если уж оказалась в подобной ситуации, то нужно выйти из нее с гордо поднятой головой. Ну, или хотя бы сделать вид, что как бы мне не было больно, зато им не удастся морально сломить.
Я хотела была встать, но краем глаза заметила рядом с собой протянутую ладонь. Посмотрела сначала на руку человека, собравшегося помочь, после перевела взгляд вверх. На меня смотрели зеленые глаза, в которых промелькнуло… сочувствие? Или показалось? Просто эмоция так быстро промелькнула, и я не успела убедиться в том, что это была именно она.
Кирилл Семенов созерцал меня во всей красе с улыбкой на устах, в глазах читалось веселье. Похоже, ситуация его крайне забавляет. Ну, да. Сидеть на холодном полу — очень забавно.
В конце концов Кириллу надоело стоять с протянутой рукой, и он заговорил первым:
— Гуляева, ну, ты собираешься вставать или нет? В коридоре прохладно, а ты не нашла лучшего места, где усесться? — Кажется, Кирилл теряет терпение, так как перестал улыбаться и обратился серьезным тоном: — Долго будешь пол вытирать попой? Хватайся за руку. Скорее. Иначе ничем хорошим твое занятие не закончится.
Я окончательно пришла в себя. Вложила в ладонь Кирилла свою, и он потянул на себя, помогая подняться.
Я благодарно кивнула ему, и отстранившись от парня, принялась отряхиваться. Мало того, что поесть не успела, так еще испачкалась, как грязнуля. Спасибо Лесе, она на страже чистоты, но не моей. Я вытерла пол, теперь он сверкает, наверное, и Мистера Пропера вызывать не надо.
Я, конечно, утрирую. Но лучше буду преувеличивать,
Между тем Кирилл Семенов разговаривал с моими обидчицами. Погрузившись в мысли, я не знала сути разговора, но потом решила вслушаться и понять, о чем речь.
— Тихонова, у тебя дел других нет, как охранять столовку? Или зачем ты толкнула Гуляеву? Спасаешь хавку от нее? — Обратился Кирилл к Лесе — главной зачинщице.
— Ты, Семенов, не вмешивайся. Забыл, куда шел, что ли? Мы сами с ней разберемся, а ты ступай подобру-поздорову. — Сложила перед собой руки Леся, которая в такой позе, наверное, хотела выглядеть воинственно. Хотя ей не тягаться с Кириллом, превышающим ее в несколько раз.
Со стороны эти вражеские стороны смотрелись комично. Прям Гулливер и лилипут. Правда, рядом с Лесей все великанами покажутся, даже я при росте 175. Да, у меня было преимущество, но напрочь отсутствовало желание вступать с ней в словесные баталии, а уж в рукопашные бои и подавно. Не терплю кровопролитие… Особенно женское, если бы до такого дошло. Теперь ни в чем нельзя бы уверенной, когда дело касается Леси. Неизвестны пределы, за которые она способна зайти.
— Мне угрожаешь? Самой-то не смешно, малявка? — Ухмыльнулся Кирилл, окидывая ироничным взглядом Лесю. — Как ты когда-то мне говорила… дай-ка вспомнить. — Парень потер пальцами подбородок, делая вид, будто напряженно о чем-то размышляет. — А, да. Исходя из твоих слов, я практически круглые сутки играю в футбол. Мяч мне окончательно и бесповоротно отбил мозги. Правильно? Что ж, ты права. Из-за ушибленной головы я способен на безрассудные поступки. И мне ничто не мешает положить тебя на свои колени попой к верху и отхлестать за ужасное поведение. Уверен, меня никто не осудит. Тем более. Что некоторые присутствующие успели задокументировать твою выходку на телефоны. Вот, чем не вещдок?
Я внутреннее похолодела при упоминании незапланированных съемок моего позора. Огляделась вокруг, и, действительно, заметила студентов, просматривающих видео, которое записано несколько минут назад. Там были все участники этого кошмара. Без сомнений. Кто-то включил запись и на ней были слышны наши с Лесей и Катей голоса.
Неприятные звуки видео той злосчастной сцены услышал Кирилл. Он нахмурился и зло зыркнул в сторону, откуда доносилось аудио.
— Эй, умник. Да, я к тебе обращаюсь. Удалил быстро эту шнягу, иначе совсем скоро на своем телефоне будешь прослушивать себя.
Кирилл подошел к парню, который лихорадочно щелкал по дисплею. Семенов выхватил у молодого человека мобильный и лично удалил запись.
— Я надеюсь, остальным повторять не нужно? — Кирилл обвел толпу властным взглядом, и люди, стоявшие неподалеку на удивление, послушались его. По крайней мере, я надеюсь.
Леся гневно посмотрела на меня и злобно оскалилась:
— Ну, Гуляева, ты меня впрямь заколебала. Окружила себя героями-защитничками, готовыми грудью прикрыть. — Затем Тихонова приблизилась ко мне и яростно зашептала в ухо: — Когда-нибудь я доберусь до тебя. И пусть это случится рано, чем поздно. Если мое ожидание затянется, то тебе будет намного хуже.