Мазутка. Портфолио умершей банды
Шрифт:
– Так его же вроде должны были на зону отправить – приговор-то был год назад… Почему он тут оказался?
Конвоир пожал плечами.
– Говорят, он тут за убийство сидит. Раскрыли убийство, которое он совершил на воле, и следствие пошло по новой. Кто-то на него показал, его из зоны снова сюда перевели. А потом еще одно убийство он совершил. Сейчас на нем два трупа. Да ты не боись, – конвоир похлопал Игоря по плечу, – он тебе хоть и угрожал, но у нас нет контактов с другими камерами.
– А в общак меня перекинуть могут?
– Маловероятно, конечно, но все
– Ладно, чему быть, того не миновать. – Игорь опустил голову.
– Не переживай, мент, – улыбнулся конвоир. – Тут тоже жизнь идет вперед. Правда, конечно, были случаи… И на нашего брата нападения бывают. Мы же с ними напрямую общаемся, в камеру заходим, а не знаем, что там нас ждет. Особенно от тех, на ком несколько трупов, им же терять нечего…
– Значит, случаи нападения бывают? И часто?
– Я бы не сказал, что часто…
Разговор с конвоиром расстроил Игоря. Обед он пропустил – аппетит пропал. Усевшись на койку, Некрасов задумался…
Близился вечер. Игорь собрался укладываться спать. Но тут дверь камеры открылась, и он услышал:
– Некрасов, на выход! С вещами!
На пороге стоял тот самый конвоир, с которым в обед разговаривал Игорь.
Игорь быстро собрал вещи. «Неужели освобождают?» – подумал он. Выйдя в коридор, он попытался спросит конвоира, куда его ведут. Но конвоир молчал. Они спустились вниз, затем еще на один этаж и попали в какой-то подвальный коридор. Потолок был настолько низким, что пришлось наклонить голову. Было похоже, что тут размещались карцеры. Неожиданно конвоир остановился у какой-то двери, открыл ее и кивком показал Игорю, чтобы тот заходил.
Некрасов вошел внутрь. Камера была на двоих. На одной койке лежал парень, укрывшийся с головой одеялом. Игорь хотел поздороваться, но, подумав, что тот спит, не стал. Он молча подошел к свободной койке и улегся. Он немало удивился, когда почувствовал под собой вместо железной шконки холодную каменную поверхность. Под голову Игорь сунул пакет с вещами.
Неожиданно парень сел и, улыбнувшись, взглянул на Игоря. Боже мой, это тот самый Толик, который только сегодня днем угрожал ему! Как же так, как он здесь оказался?
Толик молча, продолжая улыбаться, подошел к Игорю вплотную. Неожиданно он резко выбросил вперед обе руки, схватил Некрасова за горло и стал душить изо всей силы. Игорь пытался крикнуть, но ему это не удавалось. Встать он тоже не мог. Ему казалось, что он находится под действием какого-то одурманивающего вещества – может, в хлеб что-то ввели, может, в чай подмешали… Парень продолжал душить Игоря. И вот уже воздух почти не поступает в передавленное мертвой хваткой горло…
Проснулся Игорь в холодном поту. Судорожно хватанув ртом воздух, хотел было закричать, но понял, что находится в своей старой камере. Рядом храпел гаишник, над ним ворочался другой милиционер. Никакого Толика в камере, конечно же, не было. Встряхнув головой, чтобы полностью избавиться от приснившегося кошмара, Игорь подошел к умывальнику и плеснул в лицо холодной водой. «Надо же, – подумал он, – такому присниться!»
На следующий день его повели к начальнику оперчасти. Тот заполнил нужные бумаги, и через некоторое время Игорь вышел на свободу.
Закрыв за собой дверь следственного изолятора, он огляделся кругом.
– Со свободой тебя, опер! – негромко произнес Игорь и улыбнулся…
Виталий Козырев сидел в машине с оперативниками, не понимая, куда и зачем его везут. Разные мысли, одна неприятнее другой, лезли в голову. «А вдруг эта беседа по делу Назарова? – думал он. – Слишком уж легко мы его освободили… Может быть, обнаружился факт взятки? А я тут при чем? Я взяток никому не передавал, никаких переговоров не вел… Конечно, обидно. Возможно, завтра выпустят Некрасова, а со мной непонятно что…»
Машина направилась в сторону метро «Бауманская». Повернув налево, она остановилась возле четырехэтажного кирпичного здания. «Знакомая контора», – подумал адвокат. Это был отдел городской прокуратуры по расследованию убийств и борьбе с бандитизмом.
Мужчины вышли из машины и предложили Козыреву следовать за ними. Все поднялись на второй этаж. На двери Козырев увидел табличку с надписью «Следователь по особо важным делам Сергеев». Один из мужчин вошел в кабинет, второй остался стоять рядом с Козыревым. Дверь открылась, мужчина показал знаком, что адвокат с сопровождающим могут войти.
В кабинете сидел мужчина в синем прокурорском кителе с погонами майора и в круглых очках. Рядом с ним стоял еще один мужчина, тоже в форме прокурора, подполковник.
– Проходите, Виталий Михайлович, – сказал майор. – Садитесь!
Козырев присел на стул. Он достал свое удостоверение и протянул следователю. Тот молча взял его.
– А паспорта случайно у вас с собой нет? – спросил он.
– Нет, паспорт не ношу. Только права… Я что, арестован или задержан?
– Подождите, Виталий Михайлович, не торопитесь, все по порядку! Сейчас запишем ваши данные.
Майор записал фамилию, имя, отчество Козырева, хотя прекрасно знал, кто перед ним сидит.
– Итак, скажите, пожалуйста, – начал майор, – являлся ли вашим клиентом некий гражданин Назаров?
– Да, являлся.
«Ясно, – подумал Виталий, – значит, я был прав. Наверное, тут что-то связано с подкупом. Ну что же, если дело возбудили против кого-то, то я тут совершенно ни при чем. А вдруг какая-нибудь подстава или провокация? Нужно быть очень внимательным и тщательно обдумывать ответы».
– Итак, – продолжал майор, – когда в последний раз вы видели Назарова?
– Когда его освобождали – вчера днем в зале городского суда.
– Хорошо… А вечером вы не были на банкете в ресторане? Или, может быть, встречались где-то в другом месте?
– Нет, я вчера вечером был в консультации, заполнял бумаги.
– В какое время? – уточнил следователь.
– С семи до восьми вечера.
– А потом куда вы поехали?
– Домой.
– Кто может подтвердить, что вы были в консультации в указанное вами время, а затем поехали домой?