Меч Баа Ци
Шрифт:
— А у Светланы Николаевны сегодня выходной? — спросил неожиданно Мечтатель. Рука главврача замерла над рецептом. И дежурная оптимистическая улыбка разом исчезла.
— Умерла сегодня утром Светлана Николаевна.
— Умерла?
— Во сне, — сказал главврач. — Я как предчувствовал, берег ее, старался не нагружать дежурствами. Всех денег не заработаешь. Нет же. Работала на износ и вот…
Главврач в сердцах отшвырнул прочь ручку.
— И зачем все это!? Зачем? Что за система, загоняющая людей трудиться до смерти? Как мы живем, зачем мы живем — однажды вот так уснуть и сдохнуть? Чем хуже Света кучи ленивых мажоров,
Глубокий вздох.
— Извините. Вышел из себя на время. Вы тоже на осмотр?
— Нет, у меня все в порядке, — тихо сказал Аня, — Я здоров и без повреждений. Спасибо вам за ваш труд.
Они отправились в спортзал Визиря пешком, благо он был рядом с больницей. Шли медленно, с трудом передвигая ноги: после стычки с чудищами теплотрассы тела были сплошь покрыты синяками и навалилась скопившаяся усталость.
Аня, обычно говорливый, сейчас погрузился в глубокую задумчивость. Некоторое время и его спутник собирался с мыслями, подбирал слова для разговора. Вопросов к Мечтателю хватало.
— Ты переживаешь из-за Светы? — спросил наконец Герди. — Она умерла из-за этого… мечты?
— Ее мечта сбылась. Я чувствую, когда умение Мечтателя дает результат, — ответил Аня. — Жаль, что ее мечта вот такая. Умереть тихо во сне.
Еще несколько десятков метров они преодолели в молчании. Герди сменил тему:
— Ты говорил, эти твари… из чего они сделаны скажешь позже.
— Они выполнены из предположительных частиц. Вещь в физике очень опасная и малоизученная. У вас на Земле, я видел, имеются машины для работы с виртуальным миром. Это первый шаг в направлении к предположительным частицам. Долго объяснять, но именно в поле предположительных частиц у меня многое получается. Потому мой пулемет стрелял без патронов и убивал Пьяных водолазов, а кусок арматуры стал мечом.
— Но с той мерзкой тварью не сработало. — Герди скривился, вспоминая, как мерзотное существо устроило ему первоклассный отлуп, словно профессиональный боксер вышел против салаги с третьим юношеским разрядом.
— Да. Лошадка оказалась брыкучей даже для меня. — признал с неохотой Аня.
— Хорошо, вторая за нас заступилась. Значит, не все у них просто в обществе?
— У них в обществе все просто. Пьяные водолазы жрут собак, вырабатывают на этой почве особые вещества, натягивают сеть на город, чтобы включить его в поле предположительных частиц. Потом приходят лошадки и тоже что-то делают. Знать бы, что. У каждого вида тварей свои функции.
— Но та вторая… она была за нас, она нас спасла! — не унимался немец в надежде, что нашел союзника в лице неизвестной твари.
— А за кого ей еще быть, если я ее выдумал? — удивился Мечтатель. — В поле предположительных частиц мои умения работают особо эффективно. Я специализируюсь именно на операциях в таких полях. Мама как в воду глядела, что послала сюда именно меня. Ринкей бы просто тут все нашинковал Плазменной бурей, приведя город к лунному грунту. Это брат мой старший. Моя достойная сестрица Чваки начала бы Грустную песню исполнять. А мамочка может и вовсе народ выселила и планету бы сожгла. Нет планеты — нет проблемы. Но все их могущественные умения против наших друзей из теплотрассы просто пшик.
— Что теперь предлагаешь делать?
— Допросить Визиря. У меня к нему накопилось вопросов.
***
Визирь сидел на кресле за столом с кружкой чая. Глядя на помятых бойцов угрюмо пригласил присесть и рассказать, откуда они такие красивые нарисовались. Слово взял Герди и короткими, но емкими словами опытного разведчика сообщил о зачистке теплотрассы, закончившейся отступлением в виду явного преимущества противника. Рассказывая, время от времени пытался выровнять сломанный нос, отчего открылось кровотечение и пришлось бежать в санузел. На некоторое время Визирь остался один на один с Аней. Тот сидел напротив хозяина спортзала, скрестив руки на груди.
— Почему не эвакуируют жителей города?
— Нельзя.
— Они же погибнут.
— Скорее всего. — не стал отрицать Визирь. — Но как ты думаешь, отчего здесь не кружат вертолеты и самолеты, отчего город не оцеплен войсками и не введен комендантский час?
Для Ани специфика работы местных властей была темным лесом, и он лишь пожал плечами. Визирь разъяснил:
— Потому что этого нельзя делать. Если мы зашевелимся, устроим эвакуацию, та сторона отменит схлопывание нашего города и начнет поглощение другого, неизвестно где и неизвестно, когда. Сейчас мы знаем место и приблизительное время процесса. В случае начала эвакуации придется снова искать, какой город приговорят. Можем и не найти, пока не схлопнется. Вот тогда жертвы станут действительно бессмысленными. Смирись с этим. Город приговорен вместе со всеми его жителями.
— То есть, процесс рукотворный? — уточнил Аня, зацепившись за слова Визиря о «той стороне».
— Если у тех, с другой стороны, имеются руки, можно и так сказать.
— Скажи мне все, что знаешь, Визирь, — попросил Мечтатель. — Я ваша последняя надежда. Если ставят поле предположительных частиц, город погрузится в нереальность. Твой отряд там сможет действовать не эффективней Пьяных водолазов или этих…
— Темных лошадок, — подсказал Визирь. — Мы называли Пьяных водолазов кузнечиками. А этих, что ты описал — Темными лошадками. После первых в городе не остается ни одной собаки. Затем идут Темные лошадки. И после них исчезают бомжи.
— Бомжей не жалко?
— Если они бомжи, значит общество не видит в них людей. А раз так — к чему крокодиловы слезы? — ответил Визирь, прикладываясь к кружке с чаем. — Для Темных лошадок они тем более не представляют ценности в живом виде.
— Что будет дальше?
— Ты просишь меня рассказать, все что я знаю. Но мне запрещено. Могу лишь подтвердить — в город придут еще более свирепые существа. Затем прибудут Темные души и наступит Ночь безумия. А к выжившим спустится Кара.
Аня прищурился:
— Кара?
— Кара, — выдохнул Визирь. — Еще вопросы?
— Как ты отбился от всего этого и выжил?
— Никак, — ответил Визирь, с легким стуком ставя пустую чашку на стол. — Я не выжил, меня оставили в живых.
Глава 15. Саша
Дверь в квартиру, где снимал себе комнату Аня, была приоткрыта. Хозяйка сидела на кухне вместе с какой-то девочкой, непонятным серым мужичком с испитой рожей и причитала. Из ее отрывистых возгласов становилась понятной причина — дальняя родственница горевала о смерти врача Светы.