Меч космонавта
Шрифт:
Спустя пару месяцев мне поручили кое-какую работу в испытательном блоке, где содержалась эта самая “Икс-структура”. Довольно странную работенку пришлось выполнять. Я вносил в демонстрационную камеру разные предметы, устанавливал их на штативах или фиксировал в точках зависания гравитационного поля. Переборки помещения имели тьму мелких отверстий, каждое из которых снабжено было сверхпроводящим регистратором магнитных и электрических возмущений, а в пол и подволоку были вмонтированы датчики квантов и частиц. Но доступны мне были только мелкие частности, а общего я понять не мог, хотя вместе с руководителем эксперимента наблюдал за происходящим в камере визуально и с помощью гвизор-мониторов. Где-то с полчаса глазел и даже дольше, причем, меня, как и прочих людей, отделял
На мой взгляд, в камере ничего особенного не происходило. По крайней мере, поначалу. Предметы упорно оставались теми же самыми предметами. Впрочем, спустя полчаса на них направлялись мощные разрушительные лучи антихрононовых бластеров, и тут глаз подмечал чудеса и диковинки. Некоторые подопытные предметы вдруг приобретали подвижность, оплывали, превращались в какой-то первобытный орнамент из извивающихся макарон, в арабески из ползучих нитей, которые, немного погодя, завивались колечками причудливой вязи и исчезали без остатка. Насколько я разбирался в показаниях дозиметрической аппаратуры, не отмечалось ни электромагнитного излучения, ни тебе потока быстрых частиц. Нарушение базового закона сохранения энергии — такое вот обвинение можно было предъявить по поводу столь бесследного исчезновения. Но кто будет отвечать за эти фортеля?
В камере проходили испытания и разные минералы, и пластики, и детали из сверхпрочных волоконных сплавов титана и неодима — все рассопливливалось.
А потом настала очередь и живых объектов. Сперва это были микробы — с ними почему-то никаких изменений не происходило, но бластеры бесхитростно истребляли несчастных. С крупными растениями было иначе. Их постигала трансформация, каковую мы сразу воспринимали по магнитной ауре. Какой-нибудь преобразованный кактус мог достаточно долго противостоять десятикиловаттному бластеру, а потом, еще сохраняя облик растения, принимался увиливать от разрушительных импульсов: изгибался, ползал, даже прыгал. Ну, а в итоге все равно превращался в червивую узорчатую кашу.
То же самое случалось и с малоподвижными улитками — они просто скакали, как лошади.
С крысами творились еще более странные вещи. Сперва преобразование затрагивало только часть из них — наиболее пассивных и унылых особей. Так вот трансформировавшиеся крысы активно приманивали обычных, причем, как правило, противоположного пола. Кончалось это тем, что трансформанты поглощали обычных собратьев и сосестер. Происходило это так. Одна крыса оседлывала другую, словно для копуляции, потом раздувалась и одновременно расплывалась, превращаясь как будто в странный густой вихрь. (И опять-таки нечто подобное я видел в музее первобытного искусства, в орнаментах неолитических кувшинов.) Вторая крыса не могла освободиться от объятий первой, как ни билась, и, постепенно сникая, давала себя впитать. После этой процедуры сильно разбухший трансформант делился, совсем как микроб, на две особи. Две новые особи, получившиеся после деления, какое-то время напоминали пузыри с отростками, шипами, зубчиками, но довольно быстро оформлялись во вполне взрослых крыс. После этого они могли пройти еще одну фазу деления.
Так что, верь не верь, а все процессы у крыс-трансформантов проходили как бы на манер микробов и простейших. Получалось, что наша лаборатория создавала каких-то оборотней. По крайней мере, существ способных к активной мимикрии.
Потом были еще жуткие опыты с волками. В одном случае самец-трансформант впитал волчицу. Она на глазах истончилась, сплющилась и втянулась в бок оборотня, который напоминал какой-то водоворот. В другом случае отчаянно визжащую самку с помощью телескопического сеточного захвата вовремя отделили от трансформанта, но она успела потерять зрение, большую часть полезных рефлексов, значительную часть веса и гемоглобина в крови. Еле потом выпестовали бедное животное. Еще я услышал, как руководитель эксперимента шепнул своему помощнику насчет потери двух десятых секунды на хрональный канал.
Впрочем, был случай, когда матерый волк и не поддался волчице-трансформантке.
Когда я поглядывал на эти поглощения, конечно вспоминал то, что случилось с моим родным домом. Похоже, есть тут что-то общее.
Икс-структуры и тут и там. Страшные твари, вызывающие дрожь зубовную и слабость в коленках, даже в том случае, когда находятся за мощным силовым барьером.
Конечно же, служба “Алеф” обязана привлекать к борьбе с ними даже извергов плутонов. Но она, похоже, взялась и за то, чтобы искусственно выкармливать “свою” карманную Икс-структуру. Это означает, что либо “Алеф” сама спродуцировала гадину, напавшую на мой дом, так сказать провела испытание на собственных сотрудниках, либо просто попала под удар каверзного противника…
И зачем в меня вживили трансквазер? Затем, чтоб в один прекрасный момент я начал общаться с Икс-структурой на одном языке и узнал бы от нее много интересного, прежде, чем она меня схарчила бы. Насколько я врубаюсь, и Икс-структуры, и подаренный плутонами прибор имеют одно общую способность: умеют превращать пространство, вещество, излучения в чистое время, в судьбу, которую можно изменить и исправить.
Короче, в результате незрелых размышлений накопилась куча вопросов, не имеющих ответов. Все попытки подольститься к руководителю эксперимента Штейну Е749 и его помощникам потерпели облом. С таким же успехом можно было бы вопрошать гору Олимп. Эти высокоученые козлы-брахманы смотрели на меня, как на примитивное млекопитающее; вернее, как на одноклеточное. Что уж говорить о более значимых персонах, вроде начальника научной части и командира базы. У меня были некоторые неформальные связи с начальницей группы безопасности (собственно через нее я получил право на охоту), но строгая кавалерист-девица, произведенная на свет в военном инкубаторе на Каллисто, никаких вольностей не позволяла.
А вот задавать вопросы через кибероболочку означало немедленно засветиться. Впрочем, пока я бороздил на брюхе вентиляционную систему базы, проверяя фильтры, то приметил, что у испытательного блока есть другие входы, другие демонстрационные камеры и другие пультовые. Вот если бы пробраться в одну из них и выведать, что же за тварь находится в активном секторе блока и с чем ее едят.
В ночь, свободную от вахты, я покинул свою каюту, хотя Саша настоятельно советовал мне ничего не предпринимать. Я прополз по лучевому вентиляционному тоннелю номер 5А12 до самого испытательного блока и оказался перед кодированным люком, за которым, как мне казалось, находится еще одна пультовая.
На удивление легко мне удалось взломать защиту при помощи небольшого ключ-процессора, который я притащил с собой. Через открывшийся люк я действительно угодил в резервную пультовую. Запасная демонстрационная камера не была отрезана от пульта антихрононовым полем, поэтому я сразу увидел, что она ничем не отличается от основной. На потолке и полу имеются ячеистые излучатели гравитаторов, на пористых переборках смонтированы регистраторы электрических и магнитных полей.
Я врубил терминал, собираясь поработать на самом низком уровне, без участия кибероболочки испытательного блока. Для отвода ее глаз пустил блокировочные оповещения, что, дескать, идет техосмотр аппаратного хардвера. Кстати, удалось лапшу на ее кибер-уши повесить — она слабо вякнула, но тут же заткнулась и больше не возникала. Под флагом ремонтных работ я отсек накопитель с приличной базой данных. Уже подключался к ней через нейрошунты своей Анимы, уже полетел по глубоким ущельям каталогов, как вдруг почуял неладное.
Оторвался от базы данных и… опух от неожиданности. Демонстрационная-то камера уже перешла в рабочее состояние, а силового барьера нет как нет.
Мне естественно захотелось немедленно покинуть испытательный блок. И тут облом, люк уже не пускал меня в обратную сторону, как я ни вертел ключ-процессором. Похоже, придется торчать здесь, пока не появится утренняя вахта, и тогда сполна принять наказание. Интересно, что мне выпишут: карцер, пяток дополнительных нарядов или выстрелят мой ненужный организм в космос.