Меч Рассвета
Шрифт:
– Я уж и не знаю, можно ли тебе ее доверять, – проворчал Курт. – Вдруг тебе и ее задница понравится?
– А то ты Агларию не знаешь, – пожал плечами Мур. – Мне может нравиться что угодно, но если я рискну что-то по этому поводу предпринять, она меня самого в мою же собственную задницу запихает и даже не вспотеет. Нет уж, рисковать жизнью, находясь в ее нежных объятиях, я предоставляю тебе. Ты у нас великий маг – вот и трудись. – С этими словами Мур встал и вышел.
Курт со вздохом потянул к себе следующую стопку бумаг. Мгновение их рассматривал, а потом с проклятием отбросил
– Кто там? – спросила Аглария, отрываясь от книги.
– Послушай, милая… тут такое дело… одним словом, мне нужна твоя помощь.
– Да, любимый, – Аглария улыбнулась и немного поморгала, хвастаясь длинными ресницами, потом отложила книгу и встала.
Раздался стук в дверь и снаружи послышался голос Мура:
– Эй, Аглария, чего скажу!
– Мур, иди на фиг! – крикнул Курт. – В конце концов это я – Глава Одиннадцатого Отделения, значит, мне и набирать новых сотрудников!
Он притянул к себе Агларию и поцеловал ее.
– А мне что делать? – крикнул Мур из-за двери.
– Съешь еще сотни три яблок и иди соблазнять мою секретаршу, – мстительно посоветовал ему Курт, начиная медленно развязывать пояс, стягивающий домашний халат Агларии.
– Курт, а как же бумага? – ехидно крикнул Мур.
– Отстань, я занят! – откликнулся Курт, медленно распахивая халат любимой девушки. – У меня тут… инструктаж, понимать надо!
– Да понял я, понял… – весело отозвался посох. – Ладно, раз у вас инструктаж, то я пошел. И раньше чем через час меня не тревожь, буду занят, – добавил он, уходя.
– Так вот, любимая… – улыбаясь, как идиот, сказал Курт, – знаешь ли, у меня на работе есть один замечательный стол…
– Я же сказала – да, – шепнула девушка, прижимаясь к своему парню.
И в этот миг он не помнил об Архимаге. О том невероятном и страшном, что предстояло ему. Что с неизбежностью судьбы стояло на его дороге. В такие мгновения о всяких там глупостях вменяемые люди просто не вспоминают.
… И Чаша выпила Архимага. Проглотила одним глотком, словно это он был вожделенной влагой. Хотя… почему «словно»? Именно этим он и был для нее. Недостающим глотком Силы. Тем, чего не хватало для воплощения. Удушающая, непроглядная тьма склубилась на том месте, где он только что стоял, весь такой гордый. А когда тьма рассеялась… То. что вынырнуло из всепоглощающей тьмы, лишь внешне напоминало Архимага. Было схоже с ним не больше, чем он сам напоминал когда-то нарисованную Эстеном Джальном карикатуру.
У стоящего в пустоте окруженного мглой существа было имя. Имя настолько древнее, что его даже камни позабыли. Имя, чья зловещая тень веками затемняла человеческую историю. Незапамятное имя. Существо стояло, медленно шевеля губами. Силясь вспомнить.
Если и бывает на белом свете удача – такая, что для всего мира сразу, – то именно сейчас она и случилась, именно в этот миг она и проявила себя во всей своей полноте и несомненности. Ведь то, что это жуткое существо забыло свое имя –
Это была ночь, когда погасли все звезды. Погасли не потому, что чья-то злобная магия их погасила Звезды погасили свой свет, отвернули свои лица от мира, страшась, как бы неведомая и злобная тварь в отблесках и отражениях их древнего света не прочитала эхо своего имени… Потому что мир окажется в опасности, едва это мерзкое страшилище наткнется на истину, потому что миру будет отпущено очень недолгое время, едва это существо вспомнит… Это была ночь, когда Темные Боги послали парламентеров к Светлым Богам. Ночь великого страха.
– Идут, – коротко выдохнул Эруэлл, вглядываясь в неспешно надвигающегося врага. – Ох, и много их…
– Идут, – согласно кивнул Линард, оглаживая рукоять меча. – Да, немало.
Могучая темная рать накатывала на них. Быстро смеркалось, но враги наступали как ни в чем не бывало, ведь это были не люди, а специально выращенные для подобных битв твари, отлично видящие в темноте. Последнее творение господина Архимага. Огромные, лишь слегка напоминающие людей и куда более сходные с троллями существа, наделенные непомерной силой и яростью.
– Большая работа предстоит, – задумчиво промолвил Линард.
– И хорошо бы с ней справиться, – проговорил Верховный Король, напряженно вглядываясь в надвигающуюся вместе с ночью вражескую рать.
– Я сказал своим лучникам, чтоб не жалели стрел, – добавил Герцог Седой.
– Да, на сей раз именно на них наша главная надежда, – сказал Линард.
– Ишь, как вышагивают… – покачал головой Эруэлл, глядя на приближающегося врага.
– Они думают, ночь их союзник, – усмехнулся Линард, созерцая накатывающую вражескую армию. – Они даже не догадываются, в какого страшного врага она может превратиться.
С ветром донеслись слова команды. Вражеская рать остановилась, замерла Застыла недвижно.
– Они дождутся полной темноты, – убежденно сказал Линард.
– Но… в темноте лучники не смогут стрелять! – воскликнул стоявший подле Линарда Керано.
– Это будет очень светлая темнота, – ответно усмехнулся Линард. – Им даже и в самом страшном сне не приснится, какая светлая.
– О! Вы договорились с Зикером… – сообразил юноша.
– И с ним тоже, – сказал Линард. – Но не только. Скоро сам увидишь.
– А сейчас рассказать – никак? И, кстати, где вся наша доблестная разведка? Я что-то никого не вижу, – проговорил Керано.
– Именно поэтому и не видишь, – ответил Линард. – Все они заняты весьма важным для нашей победы делом. А рассказывать? Знаешь, показать будет нагляднее. Если бы я тебе лишь рассказывал о боевых искусствах, ты бы до сих пор меч в руках толком держать не научился. Ничего, потерпи. Скоро увидишь. Это будет урок на тему, как глупо полагаться на одно лишь ночное зрение и силу. И, кстати, как это ты никого из разведки не видишь? А Его Величество? Или ты его теперь за разведчика не считаешь?