Меч с берегов Валгаллы
Шрифт:
— Об чем это ты, Щербатый? — заинтересовался Матрос. — Никак это та самая могила?..
— Она, не иначе! — главарь сверкнул в полумраке фиксой. — Аскольдова могилка…
Среди окрестных жителей давно уже ходил слух, что на Громовском кладбище в незапамятные времена похоронен какой-то древний варяжский князь, по имени Аскольд, и что вместе с этим князем схоронены в той же могиле его драгоценности.
Распространению этой легенды ничуть не мешало то, что
Обитатели окрестностей старого кладбища свято верили, что на этом кладбище схоронены несметные сокровища, но на них наложено заклятие, оттого никто не может их найти.
— Аскольдова могила? — недоверчиво проговорил бородач и снова истово перекрестился. — Неужто правда?
Тут же на лицо его набежала тень, и он замотал головой:
— Никак, Щербатый, ты ее открыть собираешься?
— А кто же мне помешает? — главарь зло покосился на бородача. — Уж не ты ли, Митяй?
— Креста на тебе нет! — вскинулся бородач. — Это же какой грех — могилу разворошить, упокойника потревожить!
— Крест на мне есть, — бандит вытащил через ворот серебряный крестик и предъявил его подельнику. — А только мне это без разницы. Тут, может, на большие тыщи товара лежит, а я его так оставлю? Не бывать тому!
— Окстись, Щербатый! — взмолился бородач. — Одумайся! Нельзя мертвого грабить! Живых — это с нашим удовольствием, а мертвых — нипочем нельзя!
— Вот оно как? — Щербатый страшно оскалился, шагнул к бородачу и прошипел: — Тебе, хряк деревенский, большие деньги и правда ни к чему, а мне они очень даже пригодятся! Уж я знаю, на что их потратить! Делиться с тобой я так и так не хотел, а вот могилку открыть ты мне поможешь! Вон ты какой здоровенный!
— Не буду! — залепетал бородач. — Христом Богом прошу — не заставляй меня! Грех это большой!
— Будешь! Еще как будешь! — Щербатый достал из-за пазухи наган, направил его в живот подельника. — А ну, работай, скотина сиволапая! Работай, если не хочешь пулю схлопотать!
Крестьянин испуганно попятился, но Щербатый щелкнул курком и ткнул наган под ребра.
Бородатый снова перекрестился, вполголоса забормотал молитву, на негнущихся ногах подошел к старой плите и опустился перед ней на колени. Вынув из-за голенища большой нож, он вставил его в щель с краю плиты и нажал на его рукоятку.
Кончик ножа с жалобным звоном отломился.
— Ну вот, только ножик свой испортил! — проворчал бородач. — Может, отпустишь меня, Щербатый?
— Сделаешь
Бородач вздохнул, вставил в щель обломок ножа, снова нажал на рукоятку. Наконец плита с жутким скрипом поползла в сторону. Открылась темная внутренность саркофага, густо затканная липкой паутиной.
— Ну вот, можешь, если захочешь! — проговорил главарь. — Ладно, проваливай, дальше я и сам управлюсь!
Крестьянин медлил, тогда Щербатый опять ткнул ему в бок наган:
— Я сказал — проваливай!
Бородач неловко поднялся на ноги и вышел из склепа, крестясь и оглядываясь через плечо.
— Это ты правильно Митяя прогнал, — подал голос бандит в матросском бушлате. — На двоих делить сподручнее, чем на троих. Гораздо сподручнее.
— На двоих? — Щербатый покосился на сообщника, зло ощерился. — Кто тебе сказал, что я с тобой собираюсь делиться?
— Кто сказал? — Матрос сунул руку в карман. — А разве мы с тобой не товарищи?
— Гусь свинье не товарищ! — процедил Щербатый и направил на сообщника свой наган. — Катись отсюда колбаской, покуда жив! Большие деньги делить ни с кем не надо!
— А ведь не будешь ты стрелять, — раздумчиво проговорил Матрос. — Тут легаши поблизости шатаются, услышат выстрел, и придется тебе не на двоих делиться, а все им отдать, да вдобавок жизнь свою молодую!
— А вот ты проверь — буду я стрелять или не буду! — прошипел Щербатый и сплюнул сквозь зубы.
— А и проверю! — отозвался Матрос. — Что же не проверить? Очень даже можно проверить!
Внезапно он выдернул руку из кармана и бросил в лицо Щербатому горсть махорки. Щербатый схватился за лицо, закашлялся, а Матрос, воспользовавшись его замешательством, шагнул вперед и в сторону. В другой его руке словно ниоткуда возникла опасная бритва, он взмахнул ею в воздухе — и одним неуловимым движением перерезал Щербатому горло.
Главарь захрипел, изо рта его и из раны на горле хлынула черная кровь, колени подогнулись, и он упал на сдвинутую каменную плиту.
— Вот и проверил! — проговорил Матрос, оттаскивая тело главаря в сторону. — Правильно ты сказал, Щербатый — большие деньги ни с кем делить не надо!
Он перевел дыхание, опустился на колени перед приоткрытым саркофагом, сдвинул плиту дальше. Заглянув внутрь, он протянул было руки, чтобы собрать густую паутину, сплошным серебристым саваном закрывавшую внутренность саркофага, но в это время за спиной у него послышался негромкий скрип.
— Кто здесь? — прошептал Матрос и настороженно оглянулся.