Меченый (Заступник) (др. перевод)
Шрифт:
— Это я пришел по делу. — Раген выступил вперед. — Ты Руско Хряк?
— Просто Руско, — ответил лавочник. — Городские за глаза зовут меня Хряком. В чужих руках кусок больше кажется.
— Опять, — пробормотал Раген.
— Что-что? — не понял Руско.
— Опять меня подвел путевой дневник Грега. Сегодня утром я назвал Селию Пустоцветом.
— Ха! — засмеялся Руско. — Неужели? За это стоит выпить. Как, говоришь, тебя зовут?
— Раген. — Вестник бросил на пол тяжелую сумку и сел за барную стойку.
Руско вынул
— Иди за стол и не мешай взрослым разговаривать, — велел он. — И не проболтайся матери, что я налил тебе выпить, если не хочешь неприятностей.
Арлен просиял и убежал с добычей, пока Руско не передумал. Мальчик пробовал эль из отцовской кружки по праздникам, но целой разжился впервые.
— Я уж начал бояться, что никто не приедет, — сказал Руско Рагену.
— Грег подхватил простуду перед самым отъездом прошлой осенью. — Раген припал к кружке. — Травница посоветовала отложить путешествие, но наступила зима, и Грегу становилось все хуже. Перед смертью он попросил меня забрать его маршрут, пока гильдия не найдет нового вестника. Мне все равно надо было вести караван с солью в Энджирс, так что я добавил лишнюю телегу и завернул к вам перед возвращением на север.
Руско забрал его кружку и наполнил снова.
— За Грега, — сказал он, — доброго вестника, который торговался как проклятый.
Раген кивнул. Мужчины чокнулись и выпили.
— Еще? — спросил Руско, когда Раген стукнул кружкой по стойке.
— Грег писал в дневнике, что ты тоже торгуешься как проклятый, — заметил Раген, — и попытаешься меня напоить.
Руско засмеялся и налил по новой:
— Как ударим по рукам, не пить тебе за счет заведения.
Он протянул кружку Рагену, сам же был ни в одном глазу.
— Пить, если хочешь, чтобы твоя почта добралась до Милна, — ухмыльнулся Раген и взял кружку.
— Смотрю, с тобой сладить не проще, чем с Грегом, — проворчал Руско, наливая себе эля. Пена полилась через край. — Будем оба торговаться навеселе.
Они засмеялись и снова чокнулись.
— Что нового в Свободных городах? — осведомился Руско. — Красийцы по-прежнему ищут гибели?
Раген пожал плечами:
— Судя по всему. Я перестал ездить в Красию несколько лет назад, когда женился. Слишком далеко и слишком опасно.
— А не потому, что они заворачивают своих женщин в одеяла? — спросил Руско.
Раген засмеялся:
— И потому тоже, но в основном из-за того, что они считают всех северян, даже вестников, трусами, раз мы не ищем приключений по ночам.
— Может, им бы меньше хотелось сражаться, если бы они больше смотрели на своих женщин, — пробормотал Руско. — А Энджирс и Милн? Герцоги продолжают цапаться?
— Как обычно, — ответил Раген. — Юкору нужно энджирское дерево для плавильных цехов и зерно для людей. Райнбеку нужен милнский металл и соль. Им приходится торговать, чтобы выжить, но они только и делают, что пытаются друг друга надуть, особенно если груз пропал по пути. Прошлым летом демоны напали на караван со сталью и солью. Убили возчиков, но товары не тронули. Райнбек забрал добро и отказался платить, — мол, что упало, то пропало.
— Герцог Юкор наверняка пришел в ярость, — заметил Руско.
— Не то слово, — подтвердил Раген. — Это я сообщил ему новость. Он побагровел и поклялся, что Энджирс не получит ни унции соли, пока Райнбек не заплатит.
— Райнбек заплатил? — оживился Руско.
Раген покачал головой:
— Они брали друг друга измором несколько месяцев, пока гильдия купцов не заплатила. Товары надо было отправить до наступления зимы, не то они сгнили бы на складах. Теперь Райнбек злится на купцов за то, что уступили Юкору, но зато герцог сохранил лицо и торговля возобновилась, а это главное для всех, кроме двух бешеных псов.
— Следи за языком, — предупредил Руско, — даже в нашей глуши.
— А кто донесет? — спросил Раген. — Ты? Мальчик?
Он указал на Арлена. Мужчины засмеялись.
— Теперь придется сообщить Юкору о Ривербридже, и станет еще хуже, — сказал Раген.
— Городок на границе Милна, — припомнил Руско, — не больше дня езды от Энджирса. Есть у меня там знакомые…
— Больше нет, — выразительно произнес Раген, и мужчины помолчали. — Хватит дурных новостей. — Раген поставил свою сумку на стойку.
Руско с сомнением оглядел ее.
— На соль не похоже, — заметил он, — и вряд ли мне прислали столько писем.
— Шесть писем и ровно дюжина посылок.
Раген протянул Руско стопку бумаги.
— Здесь перечислены все письма в сумке и посылки в телеге, которые надо раздать. Я оставил Селии копию, — предупредил он.
— И что мне делать с этим списком и твоей сумкой? — спросил Руско.
— Гласная занята и не может разносить письма и читать неграмотным. Она приставила к этому делу тебя.
— И что я получу за то, что буду тратить свое время на местных?
— Разве не приятно удружить ближнему?
Руско фыркнул:
— Я приехал в Тиббетс-Брук не для того, чтобы заводить друзей. Я деловой человек и много делаю для этого городка.
— Неужели? — спросил Раген.
— Чертовски много. До моего приезда они только и умели, что меняться, — с отвращением произнес Руско и сплюнул на пол. — Приносили товары на площадь каждый седьмак и спорили, сколько бобов стоит початок кукурузы или сколько риса дать бондарю, чтобы он смастерил бочонок для риса. Не получил, что нужно, в седьмак — жди следующий или обивай пороги. А теперь все приходят ко мне в любой день, от рассвета до заката, и обменивают товары на кредиты, чтобы купить все, что надо.