Мечи против кубков
Шрифт:
Больше всего меня порадовало, что дядя предусмотрительно вынул из рамы портрет Хелены. Теперь, если не знать предыстории семейства Фрехбернов и не увлекаться в детстве феями настолько, что при виде турмалинов подумать о портале, это была просто очень богато украшенная рама. Естественно, сразу бросалась в глаза ее схожесть с диадемой и кольцом, но мало ли по какой причине король решил испортить красивый гарнитур, переставив из него все камни?
— Благодарю! — Дядя встал из-за стола и лично пожал ювелиру руку. Тот с достоинством поклонился и без напоминаний удалился из кабинета.
— Удивительный мастер, — с уважением проговорил дядя ему
Отдуваться за нас всех в итоге пришлось Джорджу, потому что именно он выяснял подробности, связанные с порталом. А дядю в данный момент интересовали именно они.
Вначале кузен рассказал про хранителей, повторил про деву с копьем и что решение надо принимать или сейчас, или вновь придется ждать десять лет. А с учетом наличия всего одного хранителя-мужчины, за которым упорно охотятся сразу две преступные организации, имеется риск остаться без этой очень важной составляющей. К тому же…
— Прямо рядом с рамой были убиты два потенциальных хранителя, мужчина и женщина. И смерть женщины довольно подозрительна. — Джордж, как и я, с детства был обучен говорить с королем кратко и по существу. Дядя не любил переливания воды из одной чаши в другую, ему надо было сразу подавать гущу. Про загадочную смерть Алисы я рассказала брату все, в надежде, что он обнаружит какие-либо интересные подробности. И вот, судя по азартному блеску в его глазах, кузен действительно сумел кое-что обнаружить и, нехороший человек, не поделился со мной, а припас эти сведения, чтобы удивить сразу и меня, и своего отца.
— Если верить вычитанной мною информации, — Джордж все-таки между делом напомнил, что сведения получены им не из совсем достоверных источников, — тридцать три турмалина впитали в себя души фей, но, чтобы портал открылся, в него надо влить еще две души. Хранители должны принести себя в жертву, напитав артефакт силой. А потом надо поставить эту раму так, чтобы, глядя в нее, видеть звезды, расположенные определенным образом. — Кузен покосился на Рауля и закончил свою мысль: — Душу хранительницы артефакт принял, а душа хранителя, после смерти которого никаких странностей не произошло, ему чем-то не понравилась. И у нас остался еще только один…
Я все это время слушала Джорджа в каком-то странном напряженном полузабытьи. Слышала слова, смутно улавливала смысл. Даже обрадовалась, что странная смерть Алисы имеет условно логичное объяснение. Но одновременно практически сразу меня начало потряхивать от озноба. Я чувствовала, к чему все идет. Подозревала, что все закончится именно этой страшной фразой. Поэтому, не дожидаясь, пока все остальные осознают услышанное, резко подскочив, дернула Рауля за руку и потащила к выходу.
— Леди. — Граф рискнул сопротивляться и даже попытался освободиться. Мой суровый взгляд не помог. Этот жертвенный самоубийца встал как вкопанный, выжидающе глядя на короля.
Да чтоб все феи провалились! Разом! Жили мы столько лет без них и дальше проживем!..
Глава 8. Мобильно-духовная связь
— Шарлотта, изволь сесть на место! — спокойно произнес дядя. Подобным тоном он разговаривал со мной довольно редко, и я предпочла прислушаться. Это была, так сказать, малая королевская воля, когда просьба вроде бы пустяковая, но возражать не рекомендуется.
— Даже если я решу, что открытие портала необходимо ради интересов страны, без добровольного согласия лорда Фрехберна никто не станет позволять артефакту впитать его душу, или как там называется этот странный процесс, — все тем же равнодушно-прохладным голосом произнес дядя. — К тому же мы еще ничего толком не знаем о том, что именно надо делать и что уже сделано. У нас в руках сложная магическая система без пошаговой инструкции от создателя. Мы не знаем, как именно ее запускать и нужно ли нам это делать.
— И не знаем, почему не сработало с лордом Георгом, — добавил Джордж, глядя на меня со странной смесью удивления, восхищения и неодобрения. Да, для кузенов возражать отцу было чем-то немыслимым, а уж пытаться сбежать во время аудиенции, захватив с собой заложника, — что-то на грани бунта, за который, кстати, их бы потом сурово наказали. Меня же просто осадили, и довольно вежливо.
— Леди, я слишком ценю ваши старания по моему спасению, — с виноватой улыбкой успокоил меня Рауль, дождавшись, когда выскажутся мои родственники. — И никогда бы не согласился стать жертвой ради каких-то мифических существ, да от меня никто бы никогда не потребовал ничего подобного. Мы же тут все здравомыслящие люди… — Граф улыбнулся, окутывая теплотой своего взгляда, и прошептал, только для меня: — После встречи с вами я научился ценить жизнь. — А потом поцеловал мою руку так, как умел он один, одновременно обжигающе и нежно.
Затем, повернувшись к королю с принцем, произнес, негромко, но уверенно:
— Сначала следует понять, как еще не полностью собранный артефакт сумел поглотить душу хранителя.
Ясно, ему же, как и Патрику, необходимо королевское одобрение зарабатывать, для карьерного-статусного роста, а я его от источника благодати оттащить пыталась.
— Насколько я знаю, это вполне в ваших силах, — с полувопросительной интонацией проговорил дядя и сделал приглашающий жест в сторону рамы.
В прошлый раз граф ощупывал камни и, кстати, не так уж много магии потратил, в отличие от попыток выпытать хоть что-то у маски Эдвиги. Поэтому подскакивать и топать ногами я не стала, но напряглась и сжала в кулаке платочек. Я и раньше без него из дома не выходила, а уж теперь старалась, чтобы у меня всегда был запас и платочков, и небольших мягких тряпочек, которые можно свернуть и вставить в нос. Никогда не знаешь, где и когда именно с Раулем случится магическое истощение.
Патрик тихо помалкивал, не выражая никаких эмоций даже мимикой. Разве что нахмурился, когда я попыталась сбежать с Раулем, и приподнялся с кресла, то ли чтобы остановить меня, то ли чтобы удалиться вместе со мной.
Пока граф был занят поглаживанием и ощупыванием рамы, я решила покаяться:
— Простите, мой поступок был очень необдуманным.
Говорила я негромко, чтобы не мешать считыванию, но четко и довольно хорошо слышно, глядя дяде прямо в глаза. А спустя полсекунды склонила голову и замерла, ожидая ответа.
— Импульсивность — твоя наследственная черта, — снисходительно-насмешливо хмыкнул дядя. Но закончил сурово-строгим тоном: — Надеюсь, семейная жизнь поможет тебе остепениться.
Меня так и подмывало сказать, что матери не помогло, однако промолчала. Не стоит спорить с королем при свидетелях.
— Артефакт ощущает себя полностью собранным, — с удивлением констатировал Рауль минут через двадцать-тридцать. — Он отказывается делиться со мной воспоминаниями, но я ощутил его чувства. В прошлый раз мне даже этого не удалось.