Мечтатель
Шрифт:
Времени повторное создание заняло у меня раза в два больше, чем первое. Оно и понятно: необходимо продумать слишком многое перед тем, как пожелать создание этого. И вновь я почувствовал тяжесть в правой руке.
— Всё продумал? — спросила Изида, когда я открыл глаза и рассматривал кортик.
— Да, готов проверить свои мысли на деле, — решительно заявил я, продолжая рассматривать кортик в своей руке.
— Отлично, бей по стене. Как и в первый раз. Проверим, что у тебя получилось.
Мне очень хотелось, чтобы в этот
Как и тогда, я переложил кортик в левую руку. Как и тогда, я ударил им от бедра по кирпичной стене. Но результат был далеко не как тогда. Его наконечник лишь немного затупился, а от стены отделился маленький кусочек и много крошек красного цвета, чем-то напоминающих песок.
— А вот теперь действительно «вау», — произнесла Изида, похлопав меня по плечу.
— Так хорошо? — поинтересовался я, всё же думая, что она лишь хочет меня поддержать.
— Более чем. Дай-ка мне этот кортик, тоже хочу попробовать, — попросила Изида, я вручил ей оружие и отошел от стены.
Сначала, она повертела его в руке, потрогала лезвие, попыталась его согнуть. Потом она взяла кортик за ручку обратной стороной, то есть, лезвие выходило из-под мизинца, а не из-под большого пальца, как брал его я. Занесла мое творение на уровень плеча и нанесла резкий и сильный удар по стене. Мне почему-то стало ужасно жалко «мое дитя». Не для того я создавал эту свою работу, чтобы ей так бесцеремонно били о стену. Наверное, такое же ощущение испытывает художник, если кто-то начинает использовать его картины в качестве орудия или, скажем, топлива для камина.
Однако кортик пережил и этот удар с минимальными повреждениями, а стене было всё хуже и хуже.
— Великолепно, — тихо восхитилась она.
— И чем же так великолепно?
— Ну, создать при второй попытке нож из хорошей стали не у многих получается. А такого успеха по свойствам я вообще не припомню.
— То есть, ты не можешь сделать также? — спросил я тихим голосом, не веря своему успеху.
— Я? Нет, я могу. Могу и чуточку лучше. Да и много кто может, если быть честной, — разбила она в пух и прах мою раннюю гордость. — Но! Но на втором разе так действительно никто не мог. Из известных мне случаев, конечно.
— А как обычно получалось? — интересовался я, почесывая свое правое ноющее плечо.
— Часто получается что-то наподобие пластмассы, или тот же пластилин, только немного более жесткий, — произнесла Изида и рассмеялась. — Ты не против, если я покажу этот кортик Кузнецу?
— Этот? Он уже немного побит. Может, мне создать такой же новый?
— Давай, если хочешь лишний раз потренироваться. Только создай именно такой же. Сгодится, как есть.
И вновь я погружаюсь во мрак своих мыслей, и вновь я проделываю всё те же операции. Но они получаются у меня на порядок быстрее, чем раньше. Видимо, сказывается минимальный опыт.
— Вот, — протянул я ей свое очередное творение. — Давай старый, уничтожу его.
— Спасибо, — произнесла она со своей неизменной ангельской улыбкой на лице, взяла у меня кортик и отдала мне мое старое израненное дитя.
Я довольно быстро смог его растворить, раза в три быстрее, чем при первой попытке. Главное, как говориться, начать.
— Может пивка? — поинтересовалась Изида.
— Пивка? — переспросил я.
— Да, именно его. Тем более, наверное, у тебя голова еще окончательно от перехода не прошла, а алкоголь, как известно, способен снимать легкую боль.
Действительно, голова моя была тяжелее, чем обычно, плюс немного свистело в ушах после стрельбы, но я практически этого не замечал из-за того, что происходит сейчас вокруг, из-за того, что происходит со мной.
Изида тем временем «убрала» кирпичную стену и песок под ней. У нее в руках появилось две бутылки коричневого цвета. Обычные стеклянные бутылки, без каких-либо этикеток или отличительных знаков. Одну бутылку она протянула мне, и, приняв ее из рук Изиды, я сделал небольшой глоток.
Пиво как пиво, ничего особенного. Обычно, я редко баловался алкоголем, и то только легким (будь то пиво или вино). И в крайне небольших количествах. И по очень важным поводам.
— За твои успехи, уже проявленные и будущие! — воскликнула Изида, мы чокнулись бутылками и сделали еще по глотку.
— Спасибо за поддержку, это много для меня значит, — искренне поблагодарил я.
— Ты заслужил это. Присядем? — предложила Изида она, указывая на кровать. Я был не прочь посидеть, а то ноги мои уже прилично подустали. — Одежда у тебя не рвется еще?
— Одежда? Вроде нет, — задумавшись, ответил я.
— Опять-таки очередное подтверждение силы твоего перехода. Скажу по секрету: при моем переходе практически вся одежда порвалась уже через пару часов, — призналась Изида, смотря мне в глаза и улыбаясь.
— То есть, ты осталась практически голенькая? — задал я столь нескромный вопрос и сделал еще пару глотков.
— Да, практически голенькая, — подмигнув, ответила она, и мы засмеялись. — Поспать тебе надо, Паш. Очень полезно, особенно после такого дня, как сегодняшний.
— Прямо сейчас? — удивленно спросил я. Хотя действительно в сон меня немного клонило. Но заканчивать наше с Изидой общение мне вовсе не хотелось.
— Желательно. Пока есть такая возможность, — кивнула она.
— Ладно, я попробую уснуть, — ответил я, тяжело вздохнув. Видимо, выбора у меня в данной ситуации всё равно нет.
— Только еще одно: сны в Мечте не совсем как в том мире, — предупреждала Изида. — Здесь они намного краше, ярче. Здесь всё кажется реальным. Иногда даже чувствуется боль во сне. Главное всегда помнить, что это всего лишь сон.