Мед, солнце и кровь
Шрифт:
Соленый ветер и волны, разбивающиеся о бока парома, заглушали его голос, но я все расслышала. Смущенно отвернувшись, я украдкой улыбнулась так, чтобы он не видел.
Остаток пути до Скворечника мы молчали. Стефан завершил пейзаж и ушел к рыбаку, который все это время крутил лебедку парома. Взяв в руки небольшой холст, я провела над ним раскрытой ладонью, призывая магию. Маленькие искры окружили руку, отскакивая от кожи. Легкое покалывание отдавало в локоть. Моему телу и голове нужен был отдых. Краска просохла, и я вернула полотно на место, положив
Чем ближе мы подплывали к Скворечнику, тем отчетливее виднелись две фигуры на причале. Когда паром остановился у деревянного помоста, мы со Стефаном одновременно шагнули на сушу. Встречающие подошли ближе, и я сразу узнала хозяина Скворечника, Корвуса. Он был не только директором школы, но и моим кровным дядей, братом матушки. Рядом с ним стояла незнакомая мне девушка с темной, густой копной волос и аккуратными чертами лица. Расплывшись в улыбке, Корвус подошел ко мне и, крепко обняв, пропел:
– Свобода идет тебе на пользу, ягода. – поцеловав меня в обе щеки, он поднял мою ладонь выше и, держась за нее, заставил покрутиться, – Ты не потеряла былые навыки, а?
Устало улыбнувшись, я потянулась, чтобы оставить на его гладковыбритой щеке поцелуй.
– Надеюсь, что не потеряла… но, признаться, несколько позабыла.
Басисто рассмеявшись, Корвус поздоровался со Стефаном и отпустил паромщика. Пока директор восхищался улулой, незнакомая мне девушка легко склонилась в реверансе и представилась:
– Ваше Высочество, меня зовут Деметра. Я с радостью покажу вам наш остров и школу.
Я приветливо улыбнулась. Голос ученицы был едва слышнее ветра, а щеки пылали, как свежий тюльпан. Она явно ощущала себя не в своей тарелке. Жестом дядя предложил идти вперед. Магической волной подхватило сумки, которые теперь парили в отдалении от нас. По пути к Серому Лесу Корвус расспрашивал меня о Земле и Море. Разговор зашел и о Ризус:
– Как она там, все такая же?
– С тех пор как вы разошлись, ничего не изменилось, – хмыкнув, я лукаво глянула на дядю, – но, думаю, она и до вашего развода душкой не была.
Дядя коротко рассмеялся, согласившись со мной. Стефан шел молча, оглядывая лес, через который мы продвигались. Деметра замыкала группу и шла рядом с сумками. Видимо, именно она заставляла их парить в воздухе. Пообещав себе, что скоро тоже так смогу, я обернулась к Корвусу.
– Дебора тут?
– А то как же! Тут, неугомонная. Уже как месяц по программе идет, успехи делает.
Деревья сменяли друг друга в стройных рядах, с каждым шагом становясь все темнее. По бокам от тропы начали раздаваться шорохи.
– Не обращайте внимания, и по сторонам шибко не смотрите. А не то уведут в чащу, – махнув рукой, он пустил перед нами светящиеся сферы. Мягкий свет разогнал полумрак.
Треск веток раздавался все ближе к тропинке, пока за одним
– Ну и чудища… Кто это?
Из кустов ему ответил протяжный вой, от которого по рукам пробежали мурашки.
– Тише, они же слышат все и понимают. Это силвы, дружок. Хранители острова. – дядя поправил полы длинного черного плаща, – По сути своей безобидны, но только если не сходить с тропы. Невосприимчивы к магии, избавиться от навязанного ими морока будет тяжело. – обернувшись к Стефану, он улыбнулся, – Стоит тебе сойти с тропы, как вместо их необычного, мягко говоря, вида, ты увидишь удивительных красавиц. И вдруг обнаружишь в себе неспособность сопротивляться их пению. Чаща будет все ближе, и ты даже не подумаешь о том, что тебе грозит опасность…
Стефан передернул плечами.
– Но не беспокойся… Ты ведь не собираешься сходить с тропы?
– А почему не убрать их с острова? – удивилась я, стараясь не реагировать на мелькающие тени.
– Убрать никак. Они же хранительницы этого места, – позади нас раздался тихий голос Деметры, – без них Серый Лес зачахнет, а после и остров под воду уйдет.
Вскинув острое лицо, дядя поднял указательный палец и отчеканил:
– Молодец, девочка! Верно говоришь.
Стараясь абстрагироваться от завываний, мы продолжили путь к школе, хотя градус беседы явно понизился. Тяжело было искренне смеяться, пока из куста на тебя смотрит худое и вытянутое лицо с горящими глазами.
Дорожка закончилась неожиданно и в очередном повороте, расширившись, перетекла в большое поле. Среди деревьев раскинулась огромная деревянная постройка, с большими окнами и подвесными дорожками, которые протянулись между многовековых сосен. Архитектура здания отличалась от привычной, за мое короткое путешествие по Земле я такого не видела. Задав появившийся вопрос дядюшке, я получила неоднозначный ответ.
– Скворечник строился еще при Василисе. Кажется, дизайн здания продумывала она. Писали, что она вдохновлялась воспоминаниями о своем доме, когда проектировала эту школу.
Тут и там, между хвойных исполинов и по дорожкам, в окнах здания и на крыльце сновали молодые люди и девушки, которые были одеты одинаково. Ученицы носили высокие бордовые брюки, черные сапоги, белые блузы и черные подгрудные корсеты, расшитые каким-то узором. Бросив взгляд на Деметру, которая уже стояла рядом, я присмотрелась к ее животу – на корсаже были вышиты парящие скворцы. На полах бордовых плащей также были вышиты птицы. У парней все было несколько проще – бордовые брюки, белые рубашки, черные ботинки и плащ в цвет брюк. Вышивка с птицами, помимо подола плаща, была еще и на рубашке – одинокий скворец украшал каждую блузу слева, на груди. Ученики оборачивались на нашу компанию, но суровый взгляд директора быстро возвращал их к делам.