Медиавирус
Шрифт:
Подождал немного.
Эта секунда промедления напомнила по ощущениям нахождение на углях костра с их адовым жаром. Но сейчас тот жар был частью грядущего удовольствия.
Наконец, он не выдержал и ударил по клавише «enter».
Веб-камеры на улице Ванкувера с дотошностью фиксировали происходящее, еще и записывая видео для архивов, чтобы можно было позже пересмотреть и насладиться вновь. Жаль, только звука не было…
Человек на экране вдруг дернулся, потом еще раз. На тротуар веером раненых птиц осыпались только что купленные комиксы. Немногочисленные прохожие заоборачивались в недоумении, еще не осознавая,
А вот он ощутил, как разочарование оттягивает уголки губ, стирая злобный оскал.
Увиденное оказалось для зверя жалкой потехой, каплей свежей крови для голодающего волка и только раздразнило аппетит.
Некоторое время он продолжал смотреть на охваченных паникой прохожих, что теперь боязливо выглядывали из-за мусорных баков. Разглядывал безвольное тело своей жертвы, в агонии сучащее ногами, смотрел на густую кровь. Но ожидаемого облегчения не было. Слишком далеко все это произошло. Слишком быстро. Слишком мало страданий…
«Что ж… – подумал он разочарованно. – Придется подождать новую дичь».
А ждать он умел.
Когда он отодвинулся от стола, его искалеченную душу утешала лишь одна мысль: настанет время, и остальные ответят сполна!
Глава 14
Техногенная дубина
Япония, Токио
К запаху гари и озона присоединился тонкий аромат дорогой Беннетовой туалетной воды. Странно, но в таком месиве запахов он показался слишком едким, словно какой-то из компонентов парфюмерного рецепта вошел в реакцию с вонью пожарища из разгромленного Аннигилятором номера. Впрочем, наверняка производитель не ставил перед собой задачи создать универсальные духи для пожарных.
– Впечатляет?
Джон Беннет произнес это с всегдашней сочностью, имитирующей тон умудренного опытом и жизнью человека, но, почему-то, шепотом. Леонид невольно перевел взгляд на американца. Тот рассматривал ад, творящийся в номере хакера, с таким видом, будто пришел на выставку нового, эпатажного вида искусства.
Правда, «картина» в номере мало напоминала произведение на выставке. Стены и потолок номера словно в огромных сигаретных ожогах в тех местах, где раньше были лампы и розетки. Все залито водой, жалюзи опущены, пол усеян битым стеклом и мусором. Да, определенно, «картина» не тянет даже на какой-нибудь сумасшедший турбоабстракционизм.
«Если, конечно, не знать, что тут на самом деле произошло, – подумал Леонид мрачно. И под влиянием момента вдруг решил подобрать название этому „жанру творчества“: – Урбанистическое сафари? Техно-электро-декаданс?.. Как назвать современный вид убийства сквозь Сеть? Техногенная дубина?»
– Аннигилятор хотел его пожарить, что ли? – пробормотал Беннет в задумчивости. – Но почему от перегрузки не отключилось электричество? Есть же какие-то ограничители-автоматы, предохранители?
Леонид пожал плечами. В одном он был сейчас твердо уверен: когда всплывут подробности, окажется, что Аннигилятор действовал тоньше и проще. Действительно на уровне искусства.
– Кем бы он ни был, – произнес Беннет с тенью восхищения, – этот парень, мать его, злой, мать его, гений!
А вот с этим Леонид был согласен на все сто процентов. И если, читая отчет в шести цветных папках о деятельности Аннигилятора, ему приходило в голову, что парень просто выискивает слабые места в чужой защите, чтобы остаться анонимом, теперь ему стало казаться, что Аннигилятора ничто не остановит. Он находит цель и сразу наносит удар, при этом не оставляя следов. Если бы не его странная тяга к славе – а как еще объяснить письма в Интерпол? – все акции так и остались бы для спецслужб всего лишь «несчастными случаями».
– Ты только представь, – продолжал Джон вполголоса, – что начнется, если СМИ узнают об Аннигиляторе?
Паника, хаос, паранойя. Вот первые слова, что приходят на ум. Люди массово станут отказываться от некоторых технологий, производители антивирусов и файерволлов начнут грести деньги лопатой, называя новые виды защитных программ как-нибудь в духе моды: «Анти-Аннигилятор», «СТОП-киберкилл», соревнуясь в эффектности слоганов. Сторонники порядка и консерваторы наверняка будут лоббировать ужесточение сетевой идентификации. Обязательно всплывет из недр городских клоак религиозный фанатик, объявит наступление очередного Судного дня…
Мысли вдруг сменили направление. Леониду показалось, что он сейчас поймет причину, по которой именно Джон Беннет занимается Аннигилятором. Методы устранения людей на расстоянии, причем такие методы, которые можно замаскировать под несчастный случай, конечно, идеально вписываются в механику закулисного дирижирования контрразведки. Бесценный опыт для спецслужб!
Гм… Стоит ли сообщать теперь об этих мыслях-выводах начальству?.. Наверняка месье Бенуа понимает положение вещей.
К ним приблизился Бартоломью Фест. Его лицо, наверное, еще при рождении застыло в маске интровертированного безразличия.
– Эксперты прибыли, – проронил он сухим басом. – Готовы начинать. Я останусь с ними.
Леонид кивнул, изо всех сил стараясь не смотреть на чернокожего карлика сверху вниз. Не хватало еще нечаянных обвинений в дискриминации. У Леонида на этот счет пунктик.
– О’кей, – встряхнулся Беннет бодро. – Леонид, пойдем, отвезем нашего друга в офис для взаимообразовательной беседы!
Нельзя сказать почему, но внезапный переход Беннета на «ты» и дружеская, почти панибратская манера общения заставляли смущаться Леонида. Поэтому он только кивнул и в молчании двинулся за американцем.
Когда японские силовики выводили Данила Суворова из здания, когда они рассаживались по машинам, все это время Леониду казалось, что за ними кто-то наблюдает.
Странное и очень неприятное чувство.
Глава 15
Опять?!
Япония, Токио
Счастье имеет множество оттенков. Даля была в этом уверена.
Раньше она была счастлива, имея не просто хорошую работу, а любимую – невероятная роскошь в России, где еще так мало людей научились любить себя. После всех бед, что обрушились на нее в начале жизни, после смерти родителей, после сумасшедших попыток выбраться из ямы безысходности это воспринималось как настоящее счастье.