Медведь и Дракон
Шрифт:
– Нам немного не повезло, – ответил Тан. – Главный советник их президента Грушевого остался жив.
– Что вы имеете в виду? – спросил Фанг.
– Я имею в виду, что наша попытка убить его оказалась неудачной. – В течение двух минут Тан объяснил замысел и результат. Члены Политбюро, сидящие вокруг стола, были потрясены.
– Я одобрил действия Тана, – спокойно сообщил им Ху.
Фанг посмотрел на Чанг Хан Сана. Несомненно, замысел принадлежал ему. Его старый друг мог ненавидеть капиталистов, но это ничуть не мешало ему действовать, подобно самому жестокому пирату, если это требовалось для достижения его целей. К тому же Ху прислушивался к его советам, а Тан был его сильной правой рукой, исполнителем замыслов. Фанг думал, что знает всех этих людей, но теперь понял, что ошибался. В каждом из членов Политбюро что-то скрывалось, что-то страшное и зловещее. Они намного безжалостнее, чем он, понял
– Это начало войны, – возразил Фанг.
– Наша оперативная безопасность была великолепной. Наш русский агент, некто Климентий Суворов, бывший офицер КГБ, был завербован нами много лет назад, когда он служил в Пекине. Он выполнял наши поручения в течение длительного времени. У него отличные связи в разведывательном и военном сообществах. Точнее сказать, в тех их частях, которые составляют теперь российский преступный мир. По сути дела, он является обычным уголовником – многие офицеры КГБ превратились в уголовников после увольнения из своего комитета. Это, однако, нам на руку. Суворов любит деньги и готов выполнить любое наше задание, если ему хорошо заплатить. К сожалению, элементарная случайность помешала устранить этого Головко, – закончил Тан.
– И что будет дальше? – спросил Фанг. И тут же предостерёг себя. Он задавал слишком много вопросов, занимал в этом деле слишком личную позицию. Даже в этой комнате, даже среди своих старых товарищей не имело смысла слишком выделяться из их среды.
– Теперь Политбюро должно принять решение, – равнодушно ответил Тан. Ответ был, должно быть, притворным, но в любом случае прозвучал хорошо.
Фанг кивнул и откинулся на спинку кресла, делая вид, что удовлетворён ответом.
– Луо? – спросил Ху. – Это осуществимо?
Маршалу тоже приходилось следить за своими словами, чтобы не показаться излишне уверенным в себе. В этой комнате легко навлечь на себя неприятности, стоит всего лишь пообещать больше, чем ты в состоянии выполнить. Правда, Луо занимал уникальное положение – до некоторой степени схожее с министром внутренних дел Тонгом, – за его спиной стояла армия и его должность.
– Товарищи, мы долго и тщательно изучали этот стратегический вопрос. Когда Россия была Советским Союзом, подобная операция была неосуществима. Их Вооружённые силы были значительно больше по размерам и снабжались намного лучше. В их распоряжении было множество межконтинентальных и тактических ракет, снабжённых термоядерными боеголовками. Теперь у них нет таких ракет благодаря двустороннему соглашению с Америкой. Сегодня Россия представляет собой всего лишь бледную тень того, чем она была десять или двенадцать лет назад. Половина призывников просто не приходит на призывные пункты, когда их призывают в армию, – если бы такое произошло здесь, все мы знаем, что случилось бы с подобными нарушителями, не правда ли? Они растратили значительную часть своей военной мощи в войне с чеченским религиозным меньшинством. Таким образом, можно сказать, что Россия уже раскалывается по своим религиозным границам. С практической точки зрения задача, стоящая перед нами, проста, хотя и не так легко осуществима. Самая большая трудность заключается в расстоянии и пространстве, а не в действительном военном сопротивлении. От нашей границы до их новых нефтяных месторождений у Северного Ледовитого океана тысячи километров, а вот до новых месторождений золота расстояние гораздо меньше. Самая благоприятная новость для нас заключается в том, что Российская армия сама прокладывает дороги, необходимые нам для продвижения вперёд. Это сокращает стоящие перед нами проблемы на две трети. Их военно-воздушные силы настолько слабы, что о них можно просто не говорить. Мы должны легко справиться с ними – в конце концов, они продают нам свои лучшие военные самолёты, и эти самолёты не поступают на вооружение их собственных частей. Для упрощения нашей задачи нам следует нарушить их командную цепь и разрушить методы контроля, подорвать их политическую стабильность и тому подобное. Тан, ты можешь осуществить это?
– Это зависит от конкретной задачи, поставленной передо мной, – ответил Тан Деши.
– Возможно, следует устранить Грушевого, – задумчиво произнёс Чанг. Сейчас он единственный человек в России, обладающий реальной властью. Стоит убрать его, и страна потеряет политическое руководство.
– Товарищи, – пришлось сказать Фангу, несмотря на риск, – то, что мы обсуждаем здесь, смело и дерзновенно, но является очень опасным. Что, если мы потерпим неудачу?
– Тогда, мой друг, наше положение будет ничем не хуже того, в каком мы находимся сейчас, – ответил Чанг. – Но если мы добьёмся успеха – а это представляется весьма вероятным, – мы займём положение, к которому стремились с нашей молодости. Китайская Народная Республика станет ведущей страной мира. – «Это принадлежит нам по праву», – подумал он, но промолчал. – Председатель Мао никогда не считал, что не сможет уничтожить Чан Кайши, правда?
С этим не приходилось спорить, и Фанг даже не пытался. Переход от страха к авантюре был настолько неожиданным, что стал заразительным и увлёк всех присутствующих в комнате. Куда пропала та осторожность, которой так часто руководствовались члены Политбюро? Они оказались на борту тонущего корабля и вдруг увидели путь к спасению. Согласившись с предыдущим мнением, они очертя голову бросились к единственному, что сулило им выход. Все, что теперь оставалось Фангу, это молча сидеть и наблюдать за развитием событий, ожидая – надеясь, – что здравый смысл вырвется на поверхность и одержит верх.
Но кто рискнёт призвать к этому?
Глава 41
Заговоры государства
– Да, министр? – сказала Минг и взглянула на Фанга, оторвавшись от своих почти законченных заметок.
– Ты осторожно относишься к этим записям, правда?
– Конечно, товарищ министр, – сразу ответила она. – Вы хорошо знаете, что я даже никогда не печатаю их. У вас есть основания для беспокойства?
Фанг пожал плечами. Напряжение, которое он испытывал во время сегодняшнего заседания, постепенно покидало его. Он был практичным и старым человеком. Если есть способ решения этой проблемы, об этом способе скоро станет известно. Если такого способа нет, тогда он будет ждать. Так он поступал всегда. В данной ситуации инициатива не принадлежала ему, и из его записей станет ясно, что он был одним из осторожных скептиков во время заседания Политбюро. Одним из нескольких, конечно, был ещё Киан Кун, который вышел из комнаты, качая головой и бормоча что-то своему старшему помощнику. «Интересно, – подумал Фанг, – ведёт ли Киан записи о ходе обсуждения на Политбюро. Это было бы верным решением. Если все сорвётся, такие записи будут его единственной защитой. На этом уровне власти тем, кто допустил ошибку, угрожает не перевод на физическую работу, скорее их пепел будет рассыпан над рекой».
– Минг?
– Да, товарищ министр?
– Что ты думаешь о студентах, которые устроили демонстрацию на площади несколько лет назад?
– Как вы знаете, товарищ министр, в то время я ещё училась в школе.
– Да, но что ты тогда думала?
– Я думала, что они ведут себя безрассудно. Первым всегда срубают самое высокое дерево. – Это было древнее китайское изречение, и потому его можно произнести, не опасаясь последствий. Китайская культура осуждала подобные действия, но при этом восхваляла смельчаков, которые шли на это. Как в любом человеческом племени, критерий был прост. Если вы добились успеха и победили, тогда вы герой, вами будут восхищаться и вас будут помнить. Стоит вам потерпеть неудачу, никто не вспомнит о вас, разве что в качестве отрицательного примера. Таким образом, самым безопасным является средний курс, и в безопасности заключается жизнь.
Студенты были слишком молодыми, чтобы знать все это. Те, кто слишком молод, готовы принять мысль о смерти. Самые смелые солдаты всегда самые молодые, полные духа великой страсти и веры. Они прожили ещё недостаточно, чтобы подумать о том, каким будет мир, если он повернётся против них, были слишком глупыми, чтобы испытывать страх. Для детей неизвестность – это нечто, в поисках чего вы проводите почти всю жизнь и наконец узнаете. В ходе поисков вы понимаете, что узнали всё, что безопасно знать, в этот момент большинство людей прекращает дальнейшие поиски. Но остаются очень немногочисленные люди, от которых зависит прогресс, смелые и безрассудные, идущие в неизвестность с открытыми глазами, и человечество навсегда запоминает тех немногих, кто вернулся обратно живым…
…и быстро забывает тех, кто не вернулся.
Но истинный смысл истории заключается в том, чтобы помнить тех, кто вернулся, а сущность общества Фанга состоит в том, чтобы напоминать им о тех, кто исчез навсегда.
Такова странная двойственность. Какие общества, – думал он, – поощряют людей уходить в неизвестность? Как совершают они подобное? Процветают ли они, или бродят слепыми в темноте, теряя смысл поисков в бесцельных, никуда не направленных скитаниях?В Китае все следовали словам и мыслям Маркса, изменённым и уточнённым Мао, потому что он смело вошёл в темноту и вернулся обратно, принеся с собой революцию, и, таким образом, изменил путь нации. Но теперь все это остановилось, потому что никто не хотел двигаться вперёд, за пределы того, что Мао исследовал и осветил – и объявил всё, что Китаю и всему миру надлежит знать. Мао был кем-то вроде религиозного пророка, разве не правда? – думал Фанг.