Медведь и Дракон
Шрифт:
– Очень жаль, – сочувственно покачал головой Номури, пытаясь понять, насколько тесными были их отношения. Коммунизм ревниво относился к вере, не желая иметь никаких соперников. Новым религиозным увлечением в Китае стал баптизм, появившийся словно ниоткуда. Его источником стал, по мнению Номури, Интернет, в который американские христиане, особенно баптисты и мормоны, за последнее время вложили огромные деньги. А удалось ли Джерри Фарвеллу завоевать здесь сколько-нибудь устойчивое религиозное/идеологическое положение? Как удивительно – или совсем неудивительно. Проблема с марксизмом-ленинизмом, как и с учением Мао, заключалась в том, что, какой
Мысль о том, что означает «очень трудно» в такой стране, не нуждалась в уточнении.
Большинство самых изощрённых пыток было изобретено в Китае, где ценность человеческой жизни была гораздо менее важной, чем в стране, откуда он родом, напомнил себе Чёт. Китай был древней страной с древней культурой, но во многих отношениях китайцы могли быть Клингонами [13] , как сопутствующие им человеческие существа, настолько разительно отличались их общественные ценности от всего, с чем вырос Честер Номури.
13
Клингоны – воображаемые инопланетяне из американского сериала «Звёздные пути».
– В общем, честно говоря, у меня нет каких-либо религиозных убеждений.
– Убеждений?
– Верований, – поправился офицер ЦРУ. – Скажи, а в твоей жизни есть мужчины? Жених, может быть?
Она вздохнула.
– Нет, уже в течение некоторого времени.
– Неужели? Мне это кажется удивительным, – заметил Номури с изысканной галантностью.
– Я думаю, что мы отличаемся от Японии, – признала Минг с какой-то печалью в голосе.
Номури поднял бутылку и налил ещё мао-тай в обе чашки.
– В таком случае предлагаю тебе выпить за дружбу.
– Спасибо, Номури-сан.
– С удовольствием, товарищ Минг. – «Интересно, сколько времени потребуется на это? – подумал он. – По-видимому, не слишком много. Затем начнётся настоящая работа».
Глава 7
Расследование продолжается
Это было одно из тех совпадений, которые известны полицейским во всем мире. Провалов позвонил в милицейское управление, а поскольку он занимался расследованием убийства, его соединили с капитаном в Санкт-Петербурге, начальником местного убойного отдела.
Когда он сказал, что занимается розыском бывших солдат спецназа, капитан тут же вспомнил утреннее совещание, на котором два детектива, принадлежащих к его отделу, доложили о том, что обнаружили два трупа, на которых виднелась татуировка, характерная для спецназа. Этого было достаточно, чтобы сообщить о находке в Главное управление.
– Неужели в Москве стреляли из ручного противотанкового гранатомёта? – с удивлением спросил Евгений Петрович Устинов. – И кого убили?
– Похоже, что главной целью был Григорий Филиппович Авсеенко, сутенёр, – сообщил своему северному коллеге Провалов. – Погибли также шофёр и одна из его девушек, но их смерть была, по-видимому, чисто случайной – они всего лишь оказались в одном автомобиле с Авсеенко. – Дальнейших разъяснений не потребовалось. Для того чтобы убить шофёра и проститутку, не пользуются противотанковой ракетой.
– И ваши источники говорят, что стреляли два ветерана спецназа?
– Совершенно верно. Вскоре после этого они вылетели в Санкт-Петербург.
– Понятно. Так вот, вчера мы выловили двух таких мужчин из Невы. Им обоим под сорок, и оба убиты выстрелами в затылок.
– Неужели?!
– Да. У нас есть отпечатки пальцев, снятые с обоих трупов. Сейчас мы ждём ответа из центрального армейского архива, которому выслали отпечатки. Не думаем, однако, что ответ последует быстро.
– Попробую сделать что-нибудь, Евгений Петрович. Видите ли, в машине рядом со взорванным «Мерседесом» находился Сергей Николаевич Головко, и здесь проявляют беспокойство, считая, что именно он мог быть целью покушавшихся.
– Это было бы крутым делом, – равнодушно заметил Устинов. – Может быть, наши друзья с площади Дзержинского могут заставить этих идиотов из архива работать побыстрее?
– Я сейчас позвоню им, – пообещал Провалов.
– Отлично. Что-нибудь ещё?
– Появилось ещё одно имя, Суворов Климентий Иванович, предположительно бывший офицер КГБ. Это всё, что мне известно. Это имя вам ничего не говорит?
– Нет, никогда не слышал, – ответил начальник убойного отдела. – В какой связи?
– Мой осведомитель считает, что именно он стоит за покушением.
– Я посмотрю в наших материалах, есть ли у нас какие-нибудь сведения о нем. Ещё один сотрудник «Меча и Щита», а? Сколько этих защитников государства кинулось в криминал? – задал риторический вопрос капитан из Санкт-Петербурга.
– Достаточно, – согласился коллега из Москвы с невидимой гримасой.
– А этот парень, Авсеенко, он тоже из КГБ?
– По слухам, он заведовал Воробьиной школой.
Устинов рассмеялся.
– О, значит, он сутенёр, подготовленный государством? Великолепно. У него хорошие девушки?
– Суперские, – подтвердил Провалов. – Нам с вами не по карману.
– Настоящий мужчина не должен платить, Олег Григорьевич, – заверил милиционер из Санкт-Петербурга своего московского коллегу.
– Это верно. По крайней мере, пока не пройдёт ещё двадцать-тридцать лет, – добавил Провалов.
– Совершенно верно. – Смех. – Держи меня в курсе дела о том, что станет известно.
– Хорошо, я буду передавать мои заметки по факсу.
– Отлично. Я тоже буду делиться с тобой информацией, – пообещал Устинов. Существует тесная связь между детективами всего мира, занимающимися расследованием убийств. Ни одна страна не позволяет забирать у людей жизнь частным образом. Государства оставляют это право только за собой.
В своём мрачном московском кабинете капитан Провалов вёл записи ещё несколько минут. Было слишком поздно обращаться в СВР с просьбой поторопить служащих Центрального армейского архива. Позвоню с утра, первым делом, пообещал себе капитан. Настало время идти домой. Он снял с вешалки своё пальто и спустился на улицу, где стоял служебный автомобиль. Сев за руль, он поехал к углу рядом с американским посольством и вошёл в бар «Борис Годунов», где всегда господствовала дружеская и тёплая атмосфера. Не прошло и пяти минут, как знакомая рука коснулась его плеча.