Медведя не заказывали?
Шрифт:
Я наморщила нос и опустила взгляд, понимая, что она права.
– Ты же ведьма, прокляни его, – пожала она плечами, будто это ничего не стоит. – Чтобы знал, с кем связывается.
– Он не знает, что я ведьма, – тихо призналась я.
– О-о-о, как сложно. А когда планировала рассказать?
– Вообще не хотела, ведь многие от ведьм сбегают.
– Зато ты можешь отомстить, а он даже не поймёт, кто это сделал.
– Я не хочу мстить! Я не такая…
– Странная ты, ведьмочка, – с ухмылкой сказала Роника.
За разговорами мы не заметили, как выпили
– Эфи, ну… Надо срочно что-то съесть, – пьяно сказала Роника, показывая на меня пальчиком.
– Поддерживаю, – не менее пьяно ответила ей. В голове была эйфория, хотелось еды, алкоголя и танцев.
– А знаешь, на Ржавой улице есть отличная таверна…
– О-о-о, не-е-ет! – воскликнула я слишком громко. – Только не Ржавая улица. Там же опасно. Воришки, убийцы. Вс"e что противозаконно собирается там.
– Конечно, должны же где-то они собираться, – с усмешкой сказала она. – Но ты забыла кто я, мышка. Со мной связываться не захотят, особенно когда я пьяна.
– Тогда пошли, – встала я, изрядно шатаясь.
– Так, стоп! – подняла она ладонь. – Моя ведьмовская душа негодует! А как же месть?!
– Что? – потеряла нить разговора я.
– Твоего упыря надо наказать!
– То-о-очно. А как? – спросила я, загоревшись.
– Есть какая-нибудь его вещичка?
– Браслет – подарок от него.
– Давай!
Пока я снимала браслет, она оперативно для своего состояния подготовила свечи, чашу, какую-то траву и мел. Отодвинула стол, проливая содержимое бокалов, и нарисовала мелом пентаграмму.
– Дай браслет. Сейчас молчишь и ни слова! – в своей манере жёстко сказала она. Испортило впечатление её властности то, как она после фразы сразу пошатнулась. Я засмеялась в ответ, а потом спросила:
– Так, а что ты собралась делать? – в предвкушении спросила я. Глаза у меня загорелись от азарта. Четыре бутылки вина сделали своё дело, и мне уже хотелось совершенно другого. Никогда не мстила кому-то и думаю, надо меняться.
– Ну, смерти ты не хочешь, значит, будет понос, – зловеще засмеялась девушка.
– Тот, который спереди и сзади?
– Не-е-е. Тот, который спереди, сзади и сверху.
– Это как? – не поняла я
– А это значит, будет он сидеть в туалете, держа тазик у рта. Но вот беда, писать-то тоже захочется. Придется второй тазик как-то пристраивать. Главное, чтобы пассии рядом не было, – заржала она.
Я ее поддержала, засмеявшись. Слезы уже давно прошли. Эмоции притихли, а ведьмовская мстительная сущность в пьяном угаре нарастала.
Я замолчала, наблюдая за Роникой. А она села в позе лотоса на пол внутри пентаграммы, разложила свечи по кругу, положила чашу в середине и положила туда травку. Размешала. Щелчком пальцев выключила свет. Мы остались в темноте буквально на секунду, потому что Роника что-то пробормотала, дунула и зажглись свечи настоящим живым огнём. Вау! Она в полумраке в своём чёрном платье и с безумными глазами смотрелась фантастически, а когда включила эффект ж"eлтых глаз – просто бомбически. Я тоже так хочу!
Закрыв глаза, она начала шептать заклятие. Расслышать я его не могла, так как все заклятия ведьм произносится так, чтобы никто из присутствующих разобрать не мог, либо читают их мысленно. Я решила наполнить наши бокалы. Посмотрев на неё, залпом выпила свой. Воспоминание об унижении были так свежи. Злость обуяла меня. В этот момент я захотела мести как никогда прежде. Как мог он так поступить со мной? Я что – мимопроходящая девочка? Я всегда его поддерживала, держала в тайне наши отношения ради его семьи и нашей работы, всегда ему помогала, а он… Если не любишь, зачем держать около себя? Отпустил бы, да и вс"e! От злости ветер поднялся вокруг меня, огибая черты моего тела. Он взъерошил мои волосы, как бы говоря: не беспокойся детка, я просто так это не оставлю! Я закрыла глаза с благодарностью, а потом резко открыла и посмотрела чётко в глаза Роники. Она тоже с открытыми глазами смотрела на меня, не переставая шептать. Брови её поднялись в удивлении, но контакт свой не прерывала.
Выражение моего лица было холодное, готовое убить за любой проступок. И ветер меня услышал. Он взметнулся вверх, направляясь к Ронике, и создал круговорот, в центре которого была также и пентаграмма с горевшими свечами. Из-за ветра я уже не видела её глаз, но, даже не моргнув, смотрела в ту же самую точку. Будто что-то не отпускало мой взгляд. Вдруг резко всё прекратилось. Ветер упал на пол и разлетелся в разные стороны, свечи потухли, а Роника сидела с ехидной улыбкой, закрыв глаза. В следующую секунду она громко засмеялась, а я пришла в себя и в ужасе спросила:
– Что я наделала?!
– А-ха-ха, ну ты даёшь! В кроткой мышке появилась дикая тигрица! А-ха-ха, – продолжала смеяться она.
– Это не смешно! – в расстройстве прокричала я.
– Да как это не смешно? Ты сделала его импотентом на месяца два. Это дико смешно!
– Надо как то отменить…
– Не получится, – сразу отрезала она. – Да ладно, пару месяцев без секса потерпит, может ума в бошке прибавится.
– А-а-а, – взялась я за голову. – Нельзя ведьмам пить!
– Очень даже нужно, – с ехидством сказала она. – Ладно, уже ничего не сделаешь, пошли. Я кушать хочу и вино закончилось!
– Как у меня вообще получилось это сделать? – поняв это, спросила я.
– Ну, когда ведьмы злы, они и не то могут.
– Ох, ладно, пошли! – решив, если уже наворотила делов, значит, Ржавый переулок мне не помешает.
Мы свистнули экипаж для перевозок и поехали, не торопясь. Потом кучеру пришлось поднажать, потому что нам очень не хватало алкоголя. В итоге добрались мы достаточно быстро, а вот выходили из экипажа, как будто помимо алкоголя приняли ещё каких-то травок.
Когда перед глазами перестало плыть, мы пошли пешком. Кучер отказался завозить нас в нужное место, объяснив, что хочет, чтобы карета ещё принадлежала ему. Мы посмеялись, но спорить не стали.