Медвежонок Железная Голова
Шрифт:
— «Хочу затеять экспедицию», — заявил он мне.
— «Что ж, черт возьми! — ответил я, как поступил бы каждый из вас. — Куда мы отправимся?»
— «В Картахену».
— «В Картахену, так в Картахену».
И я без дальнейших рассуждений последовал за ним.
— Да и нужды в них не было, — заметил Олоне.
— Само собой, и так довольно сказано, — прибавил Пьер Легран.
— Вот таким-то образом, братья, мы теперь и оказались на пути к Картахене. Не прав ли я, Медвежонок?
— Это совершенно справедливо, — с улыбкой согласился капитан.
Объяснение показалось простым и ясным, в особенности же логичным людям, которые и без повода всегда готовы были напасть на испанцев.
— Братья, — сказал Медвежонок спустя минуту, — прежде чем разойтись, я бы хотел посовещаться с вами о важной мере, к которой следует прибегнуть незамедлительно.
Тотчас же воцарилось безмолвие.
— Мы слушаем вас, капитан, — сказал Польтэ.
— Вот в чем дело, господа, — продолжал капитан, — наши сборы были так поспешны, что на каждого участника экспедиции приходится всего по три фунта муки и пять фунтов вяленой говядины. Склады в Пор-Марго были снабжены так скудно и торговцы заламывали такие цены, что я был вынужден отказаться от всяких переговоров с ними. Итак, съестных припасов мы не имеем вовсе, ни мяса, ни сухарей, ни водки, ни вина. У нас есть только вода и громадный запас пороха, пуль и ядер. Прежде всего надо принять меры против подобного положения вещей, которое повлекло бы за собой большие затруднения. К тому же нам необходимо найти проводника, который знал бы Картахену и мог указать нам уязвимые места в обороне испанцев. Какое мнение у вас на сей счет?
— Что ж, — вскричал Олоне, — нам нужны съестные припасы, нужен и проводник, а для достижения этого я вижу одно только средство.
— Какое?
— Взять их там, где мы наверняка найдем и то и другое, черт побери! Нас ждет лишь одно затруднение: выбрать, куда отправится. Мне кажется, поскольку теперь мы идем близ испанских островов, которые все до единого богаты и в изобилии снабжены припасами, остается пойти прямо к ближайшему населенному пункту, захватить его и взять выкуп. По-моему, это нетрудно.
— Олоне прав, — подтвердил Польтэ, — мы можем высадиться на берег самого Санто-Доминго; там нет недостатка в деревушках и селениях, где мы легко получим все, в чем испытываем нужду.
— Нет, это задержит нас, — заметил Медвежонок, — нам следует терять как можно меньше времени. Соображения Олоне я разделяю. Я уже думал о высадке на остров, но не хотел принимать этого решения, не узнав предварительно, что вы на это скажете.
— Ваше мнение всегда будет и нашим, капитан, — ответили в один голос присутствующие.
— Ближайший остров по ходу судна — Куба, — напомнил Польтэ.
— Гм! — задумался Олоне. — Кусочек этот переварить не так-то легко.
— И думать нечего, — подтвердил Польтэ.
— Кто знает! — заметил Медвежонок.
— Что такое? — вскричали флибустьеры с изумлением.
— Дерзость нашего нападения упрочит его успех, — продолжал командир, — внезапность нашей высадки — верный залог победы. Когда испанцы опомнятся от изумления, мы будем уже далеко и ограждены от их мести. Выслушайте меня внимательно: на Кубе в сущности всего один значительный город, Гавана; в нем теперь от шести до восьми тысяч жителей; множество селений, разбросанных вдоль берега, скорее рыбацкие деревушки и не в состоянии устоять, если ловко захватить их врасплох. Часа через четыре мы переправим на лодках съестные припасы, в которых нуждаемся, и уйдем на всех парусах. Полагаетесь ли вы на меня?
— Еще бы! — вскричали в один голос флибустьеры.
— Так предоставьте мне действовать по собственному усмотрению, и мы добьемся успеха.
— Ты волен поступать как тебе заблагорассудится, мы полагаемся на тебя, как ты можешь рассчитывать на нас, — ответил Польтэ, — приказывай и не сомневайся: твои приказания будут исполнены.
— Хорошо, теперь разойдемся. Этот день мы посвятим отдыху, так как высадку я назначаю на три часа ночи. Завтра днем, ручаюсь вам, съестных припасов у нас будет в изобилие. Пьер Легран, ветер как будто стих; прикажи ставить все паруса, какие только можно поставить, не рискуя лишиться мачт.
Пьер Легран поднялся на палубу исполнить приказание, и вскоре по более резвому ходу корабля стало понятно, что оно исполнено.
Медвежонок Железная Голова встал.
— Прощайте, братья, — сказал он, — помните, что в три часа ночи все должны быть на ногах.
Спустя пять минут флибустьеры спали мертвым сном.
Ожидание предстоящей опасности нисколько не повлияло на их спокойствие и на сон.
Что значила опасность для этих морских львов!
ГЛАВА VII. Каким образом Медвежонок Железная Голова купил у испанцев припасы, в которых нуждался, и как достал себе проводника
Правила вербовки, организации службы и дисциплины для экипажей на флибустьерских судах настолько замечательны, что нельзя обойти молчанием некоторые их подробности. Каждый Береговой брат имел право снарядить экспедицию, если располагал собственным судном какого бы то ни было рода.
Суда эти преимущественно представляли собой большие пироги, иногда — небольшие баркасы; на таких-то утлых челнах эти смельчаки отваживались сцепиться на абордаж с грозными испанскими судами.
Когда задуманная экспедиция была решена, командир барабанным боем и сигналами рожка созывал флибустьеров в какое-нибудь питейное заведение.
Он излагал перед теми, кого хотел завербовать, выгоды предприятия, оговаривал с ними сроки проведения кампании и затем приступал к вербовке.
Каждый матрос должен был подписаться или, если не умел писать — что, однако, случалось редко, — по крайней мере поставить крест под договором, составленным одним из писарей Берегового братства; акт этот вступал в законную силу после того, как его скрепляли своими подписями командир экспедиции и губернатор.
Каждый из вербовавшихся обязывался иметь при себе ружье, топор, прямую саблю, кинжал, пятнадцать зарядов пороха и пуль и палатку для привалов, то есть кусок тонкого полотна, который Береговые братья скатывали и носили, перекинув через плечо на манер перевязи; сверх того они должны были запастись флягой водки, вяленым мясом и мукой на три дня.
Эти условия были строго обязательны.
Едва поступив в число членов экипажа, Береговые братья должны были слепо повиноваться своим командирам и оказывать им величайшее уважение.
Это требовалось даже в том случае, если командиры были их подчиненными в предыдущей экспедиции.
Нередко случалось, что тот, кто был вчера капитаном, назавтра становился простым матросом; это зависело от того, как он распоряжался своей долей добычи и, следовательно, от его средств к существованию.
Дисциплина на кораблях поддерживалась с неумолимой строгостью.