Мэгги
Шрифт:
— Мы с братом родились в богатой австралийской семье. Наш дед по линии отца был владельцем большой фермы, у него были и плантации сахарного тростника, в общем, семья не бедствовала. У матери семья была победнее, но мама была настоящей красавицей, голубоглазая, светловолосая. Я был совсем маленьким, когда она погибла, но до сих пор как будто вижу ее воочию. Стэн внешне очень походит на маму, а я на отца. Брат был еще меньше меня, когда все это случилось, и он, конечно, ничего не помнит, знает, вернее, знал… — Том нахмурился и замолчал, потом тихо продолжил, — Вы извините, я все время путаюсь, мне еще трудно привыкнуть, что его уже нет на свете,
Мы тогда, конечно, еще ничего не понимали, но чувствовали, как наша жизнь изменилась. Дед разорился и вынужден был все продать, и отец, вместо того, чтобы вступить в наследство большим состоянием, пошел работать на соседнюю ферму управляющим. Внешне как будто все оставалось по-прежнему, у нас с братом все было, чего мы только пожелаем, а вы сами росли на ферме и знаете, к чему сводятся желания фермерских детей: покататься на лошади, а еще лучше иметь свою лошадь. Мне уже позволяли покататься, даже специально приобрели низкорослую лошадь, не пони, конечно, но достаточно маленькую, а Стэн был еще совсем малыш, хотя тоже требовал, чтобы его посадили на лошадь. У него с тех пор к ним особенная страсть.
— Она его и погубила, — прошептала Джастина, но Том услышал и кивнул головой.
— Да, ему не стоило испытывать судьбу и садиться на необъезженную лошадь. У него ведь не такой уж большой опыт обращения с лошадьми.
В общем, для нас с братом все шло нормально, правда, потом уже, повзрослев, я стал вспоминать, что мать часто сердилась на отца, он ее раздражал, очевидно, тем, что не мог сразу заработать много денег или, может быть, тем, что так легко смирился со своей участью и стал работником. Пусть и управляющим, но все равно ведь он работал на других. Ссоры стали повторяться все чаще и чаще, а потом внезапно прекратились. Мать повеселела и даже к отцу перестала придираться. И вот однажды она собрала нас с братом, сказала нам, что мы поедем путешествовать, и мы уехали, и вместе с нами поехал мужчина. Он был сыном хозяина фермы, где мы все в это время жили.
Для нас с братом все это поначалу представлялось веселой прогулкой. Мы думали, поездим немного и вернемся к отцу. Мы уже начали скучать по нему и все время спрашивали маму, когда мы вернемся. Но она отделывалась от нас какими-то общими словами: «Подождите, мол, поездим посмотрим еще» или «А разве вам здесь не нравится?» Таким образом, путешествие затягивалось, а потом мама и вовсе сказала нам, что мы никогда не вернемся и что этот мужчина, который все время был с нами, наш новый отец. Мы были еще маленькие и смирились. Это, конечно, не значит, что мы забыли отца, но кто спрашивает детей, о чем они думают, когда родители разводятся?
Джастине стало неприятно от его слов. Что, если так же скажет и Дженнифер, когда вырастет, хотя как будто у нее нет сейчас особых претензий к тому, что они с матерью живут отдельно от отца, и потом она довольно часто встречается с ним. Но кто знает, в смятении подумала она, слушая тихий голос Тома.
— Он даже усыновил нас, этот мужчина, и мы стали носить его фамилию… А потом случилась… авария. Мы со Стэном в тот день оставались дома, а мама со своим мужем куда-то уехали, в дороге произошла автомобильная катастрофа, и они оба погибли. Мы с братом осиротели. А потом случилось так, что приехала сестра мамы, она уже в то время жила здесь, в Америке, и забрала Стэна. У нее тогда не было своих детей, только потом родилась дочь, и она увезла брата. Тетя хотела взять и меня, но я стал кричать и кричал
Я его взрослым видел всего два раза в своей жизни, один раз он приезжал в Австралию ненадолго, но с отцом встретиться не захотел. Он так и не простил ему, что тот, в свое время, не забрал и его тоже. У него в связи с этим был надлом страшный. Стэн говорил, что он никому с самого детства был не нужен. Хотя тетя очень любила его и заботилась о нем, но все равно он ощущал какую-то бесприютность. Стэн тогда еще мне сказал, что никогда не женится и никогда у него не будет детей, потому что по отношению к ним нужна особая ответственность, которой люди не обладают. Поэтому я удивился, когда сегодня тетя сказала мне, что он собирался женится и что скоро должен будет родиться ребенок. Значит, он все-таки захотел ребенка…
— Это я захотела, а он не хотел, — перебила Тома Джастина. — Он мне тоже говорил об ответственности, но я тогда не придала этому особого значения. Ведь я не знала, что за этим стоит. Отнесла это скорее к его легкомыслию… Я не собиралась выходить за него замуж, то есть просто не вынуждала его жениться на мне. Я люблю Стэна, Том, — голос Джастины дрогнул, она не стала поправлять себя и говорить «любила», нет, она и сейчас продолжает любить его. — Я люблю его, — повторила Джастина еще раз и ей показалось, что ее слова прошелестели в полумраке комнаты и коснулись гроба. — Поэтому и хотела от него ребенка, пусть со мной останется и его частичка.
Том поднял лежавшую на коленях руку Джастины и поцеловал ее.
— Спасибо вам за брата, Джастина.
— А ваш отец, он так и не знает, что Стэн погиб? — спросила Джастина.
— Наверное, ему уже передали, и, я думаю, он скоро приедет. Жаль только, если не успеет на похороны. Тетя позвонила мне, когда это случилось, и я сразу сообщил ему по нашей связи.
— У вас что, есть особая связь? Так значит, вы с самого начала, тогда в Химмельхохе, знали, где он? — заинтересовалась Джастина. Она впилась глазами в Тома, взглядом требуя от него признания. Но Том покачал головой.
— Не сразу и не с самого начала. Я узнал о том, где он, совсем недавно, да и то он сам первый написал мне и дал адрес, где его можно найти, если будет крайняя необходимость.
— А он знает…
— О том, что его разыскивают? — догадался Том. — Да, я написал ему сразу же, как получил этот адрес, но он не ответил на мое письмо. Он очень тяжело пережил все, что тогда случилось. Я его понимаю. Ведь это уже во второй раз. Тогда много лет назад с матерью и вот сейчас с миссис О'Нил.
— Мама получила развод, — сказала Джастина. — Давайте поможем им встретиться, ведь вы знаете, что в той ситуации мама не виновата. У нее тоже была нелегкая судьба. Для них обоих это единственная надежда.
Том молчал, не зная, что ответить, ведь он не мог решать за отца. Ему и самому очень хотелось, чтобы отец наконец-то обрел семейный очаг.
— Мы их сведем где-нибудь неожиданно, а там они пусть сами решают, как им жить, — согласился он.
— А где Стэн жил до Сан-Франциско? — спросила Джастина.