Мелкий Дозор (сборник)
Шрифт:
– Отдайте, – потребовал Айлерт, снова посерьезнев и протянув руку. – И собирайтесь. Трогать вас больше не буду, обещаю. Но вам надо проветриться. Заодно расскажете в подробностях, что вы тут накопали.
Маша в сомнении посмотрела на него.
– Еще раз тронете – напишу жалобу.
– Хорошо. Не забудьте одеться потеплей. За границами этого «рая» довольно прохладно. Но я хочу вам показать пару местных природных достопримечательностей.
Маша вернулась, надев на себя флиску. И только сейчас поняла, что Фризен тоже был в джинсах и теплом свитере.
Автомобиль
Маша немного помолчала, думая, стоит ли рассказывать Фризену о своей работе. Никаких распоряжений насчет этого Виктор Николаевич не давал.
– Вы же в курсе насчет заклинания плодородия? – осторожно начала она.
– Если вы о тех бредовых записях деда, в которых он рассуждает о необходимости накормить всю планету, то я их читал.
– Почему бредовых? Они скорее утопические. У него была благородная цель, несмотря на то что в итоге он стал превращаться в шухарта.
– О да. А эти пафосные выводы, что после того как все население будет сыто, войны прекратятся и все будут счастливы? Это же чушь. Может, когда-то давно людьми двигало желание отобрать соседское поле, где и урожай побогаче, и скот пожирнее. Очень-очень давно. Политика, власть, желание подчинять более слабых и много-много других факторов. Далеко ходить за примерами не надо. Мы сейчас с вами едем там, где раньше находился Тевтобургский лес. Он и сейчас есть, вон видите лесную полосу справа? Кое-где от него остались маленькие рощи, но сохранилось и несколько крупных массивов. Так вот. Две тысячи лет назад… Если быть совсем точным, то в девятом году, как раз в сентябре, здесь произошла битва между римскими войсками под командованием прокуратора Квинтилия Вара и германскими племенами, которые римляне хотели подчинить. Именно подчинить. А не захватить плодородные поля. Места тут, кстати, болотистые, а в то время так вообще сплошные болота. Особенно дальше к северу.
– И чем все кончилось?
– Можем заехать в лес и через Сумрак посмотреть. Выглядит впечатляюще.
– Что-то не хочется.
Айлерт глянул на нее и продолжил:
– Римлян уничтожали в течение трех дней. Вар и его офицеры покончили жизнь самоубийством, чтобы не попасть в плен. И после этого полностью деморализованных солдат безжалостно добивали. Стволы деревьев в лесу были увешаны черепами римлян. Почти тридцать тысяч. Это поражение оказалось настолько серьезным, что император Август бился головой об косяк и кричал: «Вар, верни легионы!»
Маша содрогнулась, увидев в глазах Фризена хищный блеск.
– И вам это нравится?
– Да. Мне нравится, что они смогли отстоять свою свободу и наказать тех, кто решил, что имеет право судить по своим законам. Квинтилий Вар весьма увлекался судебными процессами, считая местных в своем большинстве варварами и разбойниками.
– Почему-то мне кажется, что он не намного ошибся.
Фризен как-то недобро улыбнулся.
– И вы мне хотели показать Тевтобургский лес, Харди?
– Нет. Я хотел
– Отвезите меня в Ночной Дозор.
Айлерт взглянул на нее так, словно ослышался.
– Я не шучу. Отвезите меня туда, – твердо повторила Маша.
– Зачем?
– Это вас не касается.
Ей показалось, что он слегка занервничал. По крайней мере ее пожелание ему точно не понравилось. Он съехал с автобана, развернулся и поехал назад. Через двадцать минут они были в Оснабрюке, около здания, где расположился местный Ночной Дозор. Маша вышла из автомобиля.
– И надолго вы? – спросил Фризен.
– На час или два.
Фризен, не попрощавшись, уехал. А Маша направилась к старому зданию, над которым была надпись, видимая только Иным. Столкнулась на входе с немцем.
– Мария? Я Ханц Кюнцель, вел переговоры с Виктором Николаевичем. Что ж вы не предупредили? Я как раз уходил.
– Так получилось.
Маша посмотрела на Ханца. Тот был высоким блондином с голубыми, чуть навыкате глазами, лет сорока. И весьма грамотно говорил по-русски, хотя и с сильным акцентом.
– Все в порядке? Оборотень ведет себя в рамках?
– Вполне. Мне нужно уточнить информацию насчет его семьи. Виктор Николаевич рассказал, что Эдвин Вебер погиб из-за несчастного случая, но Фризен упомянул, при каких обстоятельствах произошла эта смерть.
– Вы про его родителей? – Ханц нахмурился.
– Да.
– Вообще это были немного странные смерти. Как будто они слишком долго пробыли в Сумраке. Мы все владения Вебера вдоль и поперек исходили. И сад, и дом, и окрестный лес. Ничего.
Он посмотрел на разочарованное лицо Маши.
– Надеялись что-то узнать?
Она пожала плечами.
– Как работа продвигается?
– Пока вникаю, – ответила Маша, решив повременить с откровениями – местных, наверное, заденет, что они не смогли ничего найти.
– Понятно. Удачи вам. Айльхард когда за вами заедет?
– Не знаю. Я сказала, что пробуду у вас час-два.
– Кофе вас угостить? Или поедете?
– Поеду.
Ханц достал мобильный, набрал номер.
– Не отвечает.
Повторил попытку несколько раз. И дальше, судя по интонациям, Ханц выругался на немецком.
– Пойдемте пить кофе. Из окна увидим, как приедет.
Они поднялись на второй этаж, где располагалась штаб-квартира Ночного Дозора. С виду та напоминала обычный офис – компьютеры, ксероксы, перегородки между рабочими столами. Ханц пригласил ее в кабинет для переговоров, принес кофе.
– Вы собирались уходить, – напомнила Маша.
– Это не срочно. Провожу вас сначала. Если Темный не приедет, я вас отвезу. Сам будет виноват.
– В смысле?
– Мы ему за столько времени так намозолили глаза, что Фризен пообещал пожаловаться в Дневной Дозор, если еще раз увидит нас на территории дома без его разрешения.