Мелодия паровых сердец
Шрифт:
Выстрел. Грохот разнесся по всей округе. Все уставились на отца. На несколько секунд мир будто замер. Словно само время решило передохнуть, отложив развязку на потом. Отец поднес левую руку к голове, и пальцем нащупал кровь на кончике уха. Промазал. Даже та капля уверенности, остававшаяся у дворянина, испарилась.
Фердинанд побледнел. Если бы не страх сковавший его тело, он словно готов был бежать, бежать как можно быстрее, как можно дальше от нашего поместья, и никогда более не вспоминать о нашей семье.
Я хотел бы сейчас проснуться. Но не знал как это сделать. Я хотел бы
Раз. Рука поднята. Два. Мушка и целик сошлись. Три. Выстрел. Четыре. Фердинанд падает на землю. Отец не стал стрелять ему в голову, он попал лишь в плечо. Отец бросил револьвер на землю. Дуэль закончена. Мать с сестрой выдохнули. Лишь я знал, что это не конец.
– Убить его! Стреляйте! Убить-убить-убить!
Мы и оглянуться не успели как нас оглушило канонадой выстрелов, а отец камнем упал на землю, и из его тела начали вытекать красные ручейки.
– Привести девчонку ко мне! – услышал я сквозь звон в ушах.
Мы с сестрой прижались к маме. Ударом приклада один из ублюдком Фердинанда повалил ее на землю. Другой схватил меня и, слегка подбросив, откинул меня в сторону. Третий повел сестру к дворянину.
– Ты все равно будешь моей!
Они связали ее и уложили на лошадь, словно охотничий трофей. Мама побежала к отцу, в надежде успеть ему помочь. Она служила вместе с отцом, была боевым магом-медиком. На долю секунду я поверил, что все кончится лучше, чем в моих воспоминаниях. Но прошлое нельзя изменить. Всего в метре от него её тоже подстрелили. Мама упала, из ее рта пошла кровь. Слезы выступили на моих глазах. От страха я не мог сдвинуться. Мама сделала попытку подтянуться к отцу, но прозвучал второй выстрел.
– Беги, Роберт… – прозвучало у меня в голове. Мама успела воспользоваться магией в последний раз.
Из под земли очень быстро выросли вьющиеся деревья и опутали людей дворянина.
– Беги, Роберт, останься жить ради всех нас…
Я и не представлял, что могу так быстро бежать. Очень скоро я добежал до леса. Я перебирал ветки, перепрыгивал через упавшие деревья, падал, снова вставал и снова бежал. Сердце колотилось как бешеное, ещё чуть-чуть и оно выскочит из груди и побежит впереди меня. Я потратил столько сил, что даже на плач их перестало хватать.
Кажется я вижу границу леса. Я перестарался и не заметил как впереди оказался овраг. Споткнувшись, я кубарем покатился вниз. Сначало по траве, потом по грязи. Когда моё тело уже утеряло всякую ориентацию, я приземлился на дно.
Тело резиновое, не поддается. Не хочет вставать. Пересилив себя, я поднимаю голову, убираю с лица грязь, открываю глаза. Всё вокруг размытое, словно через разбитую линзу. Но вскоре зрение прояснилось, и я снова замер.
Я не ожидал увидеть то, что увидел. Теперь мне точно некуда бежать. Прямо передо мной поле, но не поле пшеницы, а поле битвы. Вместо посевов здесь – смерть и отчаяние. Битва при Мариборе. Решающее сражение со Штаффельштайном. Здесь мы посеяли свою победу над ним. Вместо шума выстрелов, я слышал лишь звон. Странно, что
– Эй, рядовой! Рядовой! – голос был словно через толстое стекло, – взрывом, что ли оглушило?
Удар ладони в черной кожаной перчатке привел меня в чувства.
– Хватит спать рядовой, враг бодрствует! – с глаз спала пелена, я вгляделся в лицо.
– Матиас…
– Сержант Отэнглаз для тебя рядовой, за мной солдат! – он указал на танк.
Свистящий звук убил все звуки в округе. На нас летел снаряд. Матиас прыгнул на меня прикрывая своим телом. Взрыв откинул нас в сторону и оглушил. Снова темнота в глазах и чертов гул в ушах.
Постепенно гул начал стихать и через него я начал слышать какие-то слова. Словно эхо в пещере. Еще пару секунд и я отчетливо слышу голоса жителей Фалуна. Они приветствуют нас, солдат возвращающихся на поезде с победой. Наконец кошмар закончен, подумал я на мгновение.
Я протискиваясь через толпу, выхожу на перрон. Солнце ослепляет меня, в мгновение ока оказываясь у почтового ящика. Там всего одно письмо. Оно в моих руках, но нет ни малейшего желания его открывать. Я знаю его содержание наизусть. Не хочу читать его вновь! Не хочу! Мои руки словно чужие, мне не подчиняются. Легким движением они вскрывают письмо и расправляют листок. Короткое письмо. Я не вижу его содержания, всё размыто. Будто вместо глаз у меня две камеры, потерявшие фокус. Не сразу понял, что из-за моих слез я так плохо вижу. Вытерев слезы, я начинаю читать и с каждой строчкой мне всё тяжелее стоять на ногах. В этом письме говорится о моей сестре – она покончила с собой. Фердинанд довел её.
Я не знаю кто написал это письмо, но тут есть обратный адрес. Для меня он как призыв к действию. Окружающий мир плывет, зрение становится туннельным. Я беру свою штатную винтовку. Мой сон проматывает события. И вот я уже стою над ублюдком. Он молит о пощаде. Я бью его прикладом по лицу. Он извиняется. Я бью его прикладом. Он предлагает мне забрать все, что у него есть. Я не даю ему договорить. Ублюдок потерял уже половину своих зубов. Он жалок. Но мне его не жаль. Даже на войне я не мог так легко убивать. К солдатам Штаффеля, я не чувствовал столько злобы, сколько к этому ублюдку. Я даже не могу назвать его человеком. Лучше прикушу язык, чем позволю себе такое произнести.
Ничтожество уже не знает, что ему говорить и скулит как псина. Рука не дрогнет. Закрываю глаза. Выстрел. Облегчение? Наврядли. Родных уже не вернуть. Месть ничего не исправляет, а порой лишь усугубляет ситуацию.
И вот я уже на скамье подсудимых. Меня хотели лишить всех наград и отправить гнить в тюрьме на 20 лет. Но иногда чудеса случаются. Все те, кого ублюдок терроризировал годами, пришли, чтобы дать свои показания, в том числе его слуги. Суд шел мучительно долго. Родные ублюдка пытались замять дело. Но в результате, прокурору я перестал быть интересен, благодаря людям решивших в этот раз не оставаться в стороне, вскрылось такое количество преступлений, что меня отпустили, при условии 5 летней службы в страже Фалуна. Даже награды оставили. Кажется черная полоса моей жизни заканчивается. Я закрываю глаза.