Memento mori
Шрифт:
Вот, вроде ревизию закончил, можно и прилечь. Магический светильник погасить... Жаль, что мысли нельзя 'выключить'. Носятся по голове, понимаешь, как угорелые, спать не дают. Причём, что характерно, в размышления о завтрашнем дне 'двадцать пятым кадром' постоянно вклинивается образ обнажённой танцовщицы.
А ведь если бы я выпил эликсир бодрости перед её приходом, эти танцы могли бы закончится совсем по другому...
Так! Не о том думаете, любезный барон! Не о том... Завтра денёк предстоит ещё тот, а вы тут... Спать надо, сил к завтрашнему дню набираться.
Но сон
Нет, всё-таки ждать и догонять - самое паршивое дело. Скорее бы...Скорее бы... Скорее бы...
– Илар! Инквизиторы на подходе!
– послышался голос Финдиса из оставленной мною открытой слуховой трубы в спальню.
– Иду!
– крикнул я в слуховое отверстие, с трудом поднявшись с топчана. Но, естественно, сразу никуда не пошёл, а сначала тяпнул эликсира бодрости. Весь пузырёк. Горький, зараза! А запивать этот местный бальзам Биттнера нельзя. Придётся терпеть. Недолго, к счастью. Вот... Энергия словно разливается по венам. Хорошо! Чувствую себя, как тот кролик из рекламы 'Энерджайзера'. Готов прыгать и скакать целый день. Вот только прыгать и скакать сегодня не нужно. Нужно другое...
Между сообщением Финдиса о приближении отряда и моментом, когда этот отряд через подвесной мост втянулся в главные ворота замка, прошло около получаса. Всё это время я, переполняемый энергией и снедаемый нетерпением, мерил шагами свой кабинет.
Ага! Вот, наконец-то, и они... Во внутренний двор крепости въехали сначала девять всадников в серых плащах, накинутых на доспехи... Неплохо, кстати, вооружены и экипированы. Получше, чем воины моего гарнизона. За ними появились три Инквизитора и один жрец, а после них - замыкающая девятка братьев-воинов. Всё. Все на месте.
К всадникам подбежала дворня, чтобы принять вожжи и отвести коней в стойло. И, только когда Инквизиторы спешились, навстречу им выдвинулся 'комитет по торжественной встрече', состоящий из сотника, помощника жреца, и, конечно, Финдиса.
Я наблюдал за всей этой процедурой из окна кабинета, спрятавшись за портьерой.
Инквизиторы в своих развевающихся на ветру оранжевых балахонах были похожи на три языка пламени. Собственно, цвет балахонов и символизировал это самое всеочищающее пламя, которому Инквизиция, как когда-то и соответствующая организация у нас на Земле, любила предавать выявленных, скажем так, правонарушителей. Ибо, несмотря на имеющуюся в этом мире и в религии систему табу, такого понятия, как 'грех', здесь не существовало, а следовательно, не было и грешников.
Инквизиторов я для себя окрестил 'Трус', 'Балбес' и 'Бывалый'. Лиц под накинутыми капюшонами не было видно, но по комплекции и моторике движений прибывшие следаки, они же 'чрезвычайная тройка', выносящая приговор на месте и в большинстве случаев тут же приводящая его в исполнение, были чем-то похожи на этих персонажей.
Обменявшись несколькими фразами с встречающими, старший из Инквизиторов, коим, как и предполагалось, оказался 'Бывалый', отдал команду 'серым' братьям-воинам. Те рассыпались по крепости, с большим знанием дела беря
На месте остались только трое. Личная охрана 'высокой комиссии', надо полагать. Да, точно. 'Дорогие гости', и встречающие направились ко входу в донжон. Тройка 'серых' последовала за ними по пятам.
Я быстренько уселся в кресло и принял рассеянный и скучающий вид. Ждём-с...
Ждать пришлось недолго. Уже через пять минут двери кабинета широко распахнулись, и в них (без спросу, кстати) ввалилась вся толпа, виденная мною внизу, с прибавлением в лице Доброго Доктора, очевидно, перехваченного где-то по дороге.
Когда все втянулись внутрь и выстроились напротив меня вдоль стеночки, 'Бывалый' выступил вперёд, и гулким, словно из бочки, голосом, прогудел:
– Барон Илар ди Эррис! Божественный Трибунал на основании имеющихся неопровержимых доказательств обвиняет вас в проведении тёмного ритуала и в призыве в наш мир Тёмной Сущности из-за Грани! Согласно Уложению о Святой Инквизиции, пункт третий, параграф четырнадцатый, вы приговариваетесь к смертной казни через сожжение! Приговор окончательный и обжалованию не подлежит!
И, главное, все уставились на меня с таким интересом... 'А может, он с перепугу сам помрёт, и сжигать не надо будет?'. Даже братья-воины не спешат хватать преступника под белы ручки и тащить исполнять строгий, но справедливый приговор.
Ага! Щас! Не таков русский богатырь! Даже если он в теле полудохлого местного барона.
Я меееедленно (чтобы не напрягать лишний раз всё тех же братцев-кроликов, то есть братьев-воинов) поднял левую руку, до того безвольно свисавшую вниз и закрытую от глаз вошедших подлокотником кресла.
Вот, где-то так, дорогие мои...
Жаль, что под капюшонами Инквизиторов не видно их глаз. Но по тому, как вся троица синхронно отпрянула назад, можно сделать вывод, что о зажатом в моей руке предмете они представление имеют.
У охраны Защитников Веры инстинкты другие, прямо противоположные. Воины в сером рванулись было вперёд, на ходу вытягивая мечи из ножен... Но были остановлены окриком 'Бывалого':
– Всем стоять!
Нет, так нечестно! Это я должен был сказать! Но что поделать, эпизод уже не переиграешь. Едем дальше...
– Я бы сказал, очень своевременное и мудрое указание... Замедление, между прочим, нулевое, - я дружелюбно улыбнулся... И продолжил: - Вижу, не все понимают, что здесь происходит...
– ну да, дёрнулись только Инквизиторы да старый Хрофф. Причём последний скорее инстинктивно. Сказался богатый боевой опыт. Братцы-кролики стоят недовольные и явно не понимают, почему их остановили. Остальные с любопытством пялятся на мою руку. Я тоже бросил на неё быстрый взгляд. Как это должно выглядеть, я знаю из воспоминаний ди Эрриса, но своими глазами ещё не видел. Интересное зрелище. Кисть видна нечётко, расплывчато, словно сквозь поток раскалённого воздуха. А пальцы сжимают что-то вроде бешено вращающегося сгустка дыма. Кстати, пальчики уже начинает покалывать... С этой штукой не рекомендуется долго соприкасаться после активации. Ну ничего, лучше лишиться руки, чем жизни. Ладно, продолжим...