Менеджер по чудесам
Шрифт:
— Д-да уж догадался, — метнув взгляд на дверь, ответил мне парниша и, продвинувшись еще на шаг в сторону, резко развернулся и со всех ног кинулся к выходу.
Подскочив к двери, ухватился за ручку, рванул дверь на себя и… замер. Я громко расхохоталась. В дверном проеме, вооруженный пистолетом, стоял Вячеслав Евгеньевич с черными очками на глазах. Он вряд ли понимал всю комичность сложившейся ситуации, но, кое-что определив на слух, а может, и вовсе подслушивая за дверью, все же отчетливо и весьма сухо произнес:
— Будь уверен,
— Ты хоть понимаешь, что тебе грозит? — обходя кругом привязанного к стулу Виктора и с трудом сдерживаясь, чтобы как следует не поколотить его за былые грешки, спросила я.
Пока мы его связывали, я вкратце поведала парнишке о том, на чем он прокололся и как мы его нашли, и намекнула на последствия. Впрочем, насколько я заметила, это не сильно его волновало, и пока он выглядел совершенно спокойным, что немного раздражало и выводило нас из себя.
— Вот только не надо делать из меня идиота, я читал Уголовный кодекс Российской Федерации, — с усмешкой откликнулся Виктор. А затем процитировал: — Статья двести семьдесят два: за неправомерный доступ к закрытой компьютерной информации, подслушивание разговоров сотовых телефонов и так далее и тому подобное… штраф в размере от двухсот до пятисот минимальных размеров оплаты труда. А так как я студент и постоянной работы не имею, максимум, что мне может грозить, так это исправительные работы на срок от полугода до года.
— Или два года тюремного заключения, — добавила я к этому, больно дернув парня за волосы.
— Вряд ли, вы же все равно не сумеете доказать, что я добыл и использовал какую-то информацию, — нагло процедил парнишка сквозь зубы и даже сумел сдержаться и не вскрикнуть от боли. — Я у вас ничего не скачивал, и вы это прекрасно знаете. Всего лишь подслушал ваш бредовый треп с теткой, ничего тайного-то там не было. А доказать этот момент не так-то и просто.
— Да, но ты забыл про вторую статью, о распространении вирусов. По ней тебе как раз грозит срок в три года тюремного заключения.
— Ну да, как же, — усмехнулся Сенкевич. — Три года дают только тем, кто создал и распространял вирусы, которые уничтожали информацию. А у вас, кажется, все цело и даже скопировано несколько раз. Получается, что вы мне еще спасибо сказать должны за то, что позаботился о вашем проекте.
Наглая ухмылка так и не сходила с его лица. У меня прямо кулаки чесались, так хотелось хорошенечко врезать ему по физиономии, чтобы она не была такой слащавой. Но пока мне удавалось сдерживаться, в основном из-за присутствия в комнате Вячеслава и его жены. Останься мы наедине, мало пареньку бы не показалось — он бы мне вмиг рассказал, кто его нанял.
— То есть ты считаешь, что удастся отделаться малой кровью, — пристально глядя на парнишку, подвела я итог. — Уверен, что ты компьютерный гений, проделки которого невозможно вычислить. Ты делал все правильно, учитывал особенности российского законодательства, но ты все же
— И какую же ошибку я сделал? — переспросил Виктор, сглотнув слюну.
— Ты скачал всю сумму с кредитной карточки Вячеслава Евгеньевича, а это уже расценивается как воровство. Или скажешь, что и этого не было?
Уголки губ Сенкевича, так насмешливо приподнятые вверх последние несколько минут, моментально опустились вниз, а сам парень немного занервничал.
— Но это только начало, — продолжала между тем я. — Помимо незаконного прослушивания телефонных разговоров, на тебе висит еще и перехват и внесение исправлений в личную почту Вячеслава Евгеньевича.
— Это вы про письмо о разводе, что ли? — с усмешкой переспросил парень. — Согласитесь, классно придумано. Вы ведь даже ни в чем не усомнились. А ведь когда-то вы мне именно за неисправность в системе отправки электронной почты, которую я не сумел найти и ликвидировать, едва «неуд» не поставили.
Я не сразу поняла, кому адресовано последнее замечание, а потому спешно завертела головой по сторонам и наткнулась на молчаливого и угрюмого Конышева. Казалось, что Вячеслав уснул, хотя я точно знала, что он бодрствует, просто о чем-то усиленно размышляет. Последние слова парня заинтриговали меня и на мгновение заставили растеряться. Я даже переспросила у Вячеслава:
— О чем это он?
— Этот малый посещал мои занятия, когда я работал преподавателем в их учебном заведении, — сухо пояснил Вячеслав. — Он слыл большим задавакой, а потому мне постоянно приходилось ставить его на место и неоднократно повторять, что он бесталанен и ни на что не годится. Я надеялся вызвать в нем старательность и усердие, желание к чему-то стремиться, но вместо этого он только выдумывал всевозможные каверзы и все портил.
— Берете свои слова обратно? — нагло поинтересовался парниша.
— А почему вы раньше мне не сказали, что с ним знакомы? — не обращая пока внимания на слова Сенкевича, спросила я Конышева.
— Не сразу его узнал по голосу. А на фамилии у меня память плохая, — пояснил Вячеслав.
— Что ж, выходит, что вы старые знакомые.
— О да, — продолжил усмехаться малый. — Очень старые.
— А я не пойму, чего ты радуешься, — вперила я взгляд в наглеца. — Ты что, думаешь, что доказал теперь бывшему преподу, что ты гений и многое можешь? Единственное, чего ты добился, так это подтвердил его слова. Только бесталанные люди занимаются уничтожением и самовосхвалением, талантливым это не свойственно. К тому же сам собственной персоной сплел себе петлю и все сильнее и сильнее ее затягиваешь. Ты ведь не просто хакер-шутник, который решил попугать, ты монстр, для которого все человеческое чуждо, который не знает цену жизни.