Мент из Африки
Шрифт:
– А этот что делает? – спросил Крутов у Антона, поняв, что Андрея спрашивать просто бессмысленно.
Младшего Утконесова этот вопрос слегка озадачил. Чем занимается Андрей, было очень хорошо видно. Гораздо уместнее выглядел бы вопрос о том, почему, собственно говоря, сам Антон точит лясы с пациентом вместо того, чтобы заниматься своими прямыми обязанностями. Сделав соответствующие выводы о логическом мышлении Крутова, он решил удовлетворить его любопытство.
– Отчет составляет. Мы все палаты осматриваем, всех пациентов. Надо еще график колебаний температуры
– Комнаты? – прервал его Илья.
– Что?
– Говорю, психологический портрет комнаты составить нужно? – пояснил тот и рассмеялся.
Антон охотно составил ему компанию, а Андрей, даже не моргнув глазом, продолжал копировать больничный лист.
– Ладно, понятно все с вами. Заходите иногда, пообщаемся. А то тут скучно. Я не хожу пока, валяюсь как овощ.
В это время Федя, который осмотрел уже весь коридор, соскучился и решил, что нервы Ильи Крутова уже пришли в полный порядок. Поэтому он постучался и вошел.
– Здравствуйте! – вежливо поздоровался он.
– Ух ты! – восхитился Илья. – Это тоже студент на практике?
– Ага! – кивнул Антон. – Это Федя.
– Чувствую, теперь тут будет не так скучно, – с восторгом отозвался Илья. – Вы хоть в карты играете?
– Нельзя нам на работе, – отозвался Антон.
– Да мало ли что на работе, – отмахнулся Крутов. – Мне вот тоже пить нельзя, однако же употребляю иногда.
В доказательство он вытащил из-под матраса плоскую фляжку, отхлебнул немного и сунул ее обратно.
– Коньяк, – пояснил он. – Папаша принес. Вы только не сдавайте меня врачам.
– А оно нам надо? – успокоил его Антон. – Ладно, мы пошли. Заглянем еще. Тебя хоть навещают часто?
– Нет, редко. Посторонних не пускают, только родственников, а они не в городе живут. Отец наезжает иногда, да мать пару раз была. Они страшно заняты.
– Понятно. Ладно, пока, – попрощался Антон и, схватив Андрея за полу халата, потащил его из палаты.
Выйдя в коридор, курсанты подошли к одному из подоконников, чтобы обсудить ситуацию.
– Вот я тут записал, – сообщил Андрей. – Ему дают веронал, это, кажется, снотворное. Значит, он спит подолгу.
– А это, – подхватил Антон, – с одной стороны, очень полезно для нас, так как вести наблюдение за спящим значительно проще. Но, с другой стороны, это полезно и для преступников, так как причинить вред спящему тоже намного проще.
– Учтем. Родственники его почти не посещают, и здесь еще один плюс для нас. Гораздо хуже, если бы у него постоянно толпились разные люди.
– Теперь вокруг него действительно постоянно должны толпиться люди, только не разные, а мы. По ночам дежурить будем, как считаете?
Вместо ответа Антон и Федя, которым и был задан этот вопрос, крепко призадумались. По-хорошему, и это понимал каждый, дежурить бы надо круглосуточно. Но, с другой стороны, никому не хотелось сидеть в больнице по ночам, не получая за это сверхурочных. Тем более что ограниченное количество курсантов, брошенных на опеку Крутова, наводило на мысль о длинных вахтах.
– А
– Это факт, – грустно согласился Антон, и тут его осенило: – Ну да, точно! Это же гениально. Смотрите. Нас же трое, а значит, мы на два не делимся. Получится, что кто-то будет нести вахту вдвоем, а кто-то один. Непорядок! Значит, надо ночное наблюдение отменить.
– А вот и не точно, – кисло поправил его Андрей. – Как раз получается, что втроем можно легко дежурить. Восемь часов спишь, а остальное время работаешь. Как раз еще два раза по восемь часов остается. Пока ты спишь, мы работаем. Потом спит Федька, а мы с тобой трудимся. Ну а потом...
– Да понял я, понял, – Антон снова погрустнел. – И никакого материального поощрения.
– Значит, придется дежурить всю ночь, – подытожил Федя. – Эх, хорошо там нашим в деревне. Свежий воздух, зелень, солнце. Спи на сеновале сколько влезет.
– А ты хоть раз на сеновале спал? – поинтересовался Антон.
– Да я в деревне-то ни разу не был.
6
– А ты хоть раз на сеновале спал? – поинтересовался Дирол у Лехи.
– На сеновале не спят! – назидательно ответил тот. – Там обычно другими делами занимаются.
– Какими это другими делами? – сощурился Дирол.
Леха хотел было уже ответить, но его смутило наличие большого количества слушателей. Парни ехали в электричке второй час, но до места назначения пока не добрались. Остальные пассажиры, видимо, уже привыкли к таким длительным поездкам и запаслись кто чем мог для развлечения: кто-то разгадывал кроссворды, кто-то просто читал книгу, кто-то спал. Два старичка вполголоса делились опытом по выращиванию помидоров в нечеловеческих условиях российского огорода, да трехлетняя малышка возилась на полу со своими совочками, перекапывая воображаемую песочную кучу.
Курсанты в этой пассажирско-электричной общности явно были чужаками, и это бросалось в глаза сразу. Может быть, именно поэтому всякий раз, когда они начинали что-то обсуждать, половина вагона бросала свои занятия и начинала прислушиваться к разговору. Вот и теперь Леха, подняв глаза, увидел множество заинтересованных взглядов.
– Я вам потом расскажу, – смешавшись, шепнул он.
– А если потом будет поздно? – не отставал Дирол. Ему, как и зрителям, очень хотелось посмотреть, как Леха будет выкручиваться. – Если меня кто-нибудь позовет на сеновал, а я не знаю, что там делают.
Пешкодралов ужасно покраснел, однако вышел из положения с честью:
– Вот если кто-нибудь тебя позовет, ты мне сообщи, и я тебя быстро проинформирую.
– Нам, кажется, пора выходить, – прервал их общение Веня, который до сих пор внимательно прислушивался к объявлениям машиниста.
– Что, уже Копылка? – обрадовался Леха.
– Следующая станция.
Выйдя на платформу, курсанты обнаружили, что деревня расположена совсем недалеко. Прямо от станции начиналась дорога, а в пятистах метрах уже виднелись первые домики.