Мент из Африки
Шрифт:
– Владимир э-э-э... – не обращая внимания на мимические манипуляции лейтенанта, начал Мочилов.
– Эммануилович, – еще больше краснея, подсказал Смурной.
– Да. Нам срочно нужна уборщица.
Смурной кивнул, по привычке ожидая дальнейших распоряжений. Когда таковых не последовало, он понял, что дальше ему придется распоряжаться самому.
– Дать объявление в газету?
– Вообще-то, – вступил в разговор Зубоскалин, – это будет очень долго. Есть способ и побыстрее.
Дождавшись кивка Мочилова, означавшего разрешение
– В отделении Ворохватова уборщицей работает девушка, которая наверняка согласится перейти к нам, в Школу милиции.
– Девушка? – засомневался капитан. – А не будет ли она подрывать моральный дух курсантов?
– Так ведь это только на один месяц, пока не закончится отпуск у обычной уборщицы. Зося приехала сюда поступать, и у нее как раз есть только месяц.
– Поступать? А куда? – поинтересовался Смурной.
– Э-э-э, кажется, в театральное училище, – не моргнув глазом, соврал Санек.
Впрочем, он не так уж и сильно соврал. Ведь Зося приехала в Зюзюкинск чтобы действительно поступать в театральный вуз, но провалилась и осталась ждать следующего лета. Познакомившись с группой курсантов, она помогла им в раскрытии особо важного преступления, после чего ее мечты изменились. Теперь Зося очень хотела поступить в Школу милиции, однако ни Мочилов, ни Смурной не должны были этого знать, по крайней мере пока.
– Какое интересное имя – Зося, – задумался лейтенант. – Где-то я его уже слышал.
Не удивительно, что это пришло ему в голову. Ведь дело, которое он рассматривал всего пять минут назад, было именно Зосиным. Дирол быстро понял это и похолодел. Нужно было срочно что-то предпринимать, пока Смурной не вспомнил. Он применил старый проверенный метод: шагнул вперед, задел ножку стула и опрокинул его, чем немедленно привлек внимание к своей персоне.
– Зубоскалин! Ходить не умеешь? Надо намекнуть Фролу Петровичу, чтобы позанимался с тобой дополнительно, а то что-то у тебя с координацией движений неладно.
– Никак нет, Глеб Ефимович, ходить умею. Виноват, исправлюсь, – тут же откликнулся Дирол, показав в улыбке все тридцать два зуба.
Его старание и бодрый тон порадовали Мочилова. «Вот надо же, умеет, когда хочет», – порадовался он.
– В наше опасное время, когда почва уходит из-под ног, именно милиционер должен твердо держаться на своих двоих. Ты это понимаешь, Зубоскалин?
– Так точно!
– Но если она работает в отделении у старшего лейтенанта Ворохватова, то как же мы уговорим ее перейти к нам? – засомневался Смурной.
– Не волнуйтесь, уговорим, – авторитетно заявил Мочилов. Ради возможности одержать верх над соперником он решился даже пренебречь работой.
После визита капитана Мочилова Ворохватов остался без уборщицы, а кроме этого, растерял последние остатки уверенности в себе. Капитан ушел довольным, убедившись, что старший лейтенант опять заикается, краснеет по поводу и без повода, не перебивает и вообще ведет себя крайне прилично. Старший лейтенант почти беспрекословно согласился остаться без Зоси, признал, что мытье полов является необходимой и обязательной ежедневной процедурой для каждого начальника отделения, согласился с необходимостью экономить деньги с тем, чтобы потом вложить их в покупку необходимых для лаборатории реактивов.
Дирол поприсутствовал во время общения капитана с Ворохватовым, получил от этого несказанное удовольствие и немедленно помчался в школу сообщать радостную новость ребятам.
Ребята восприняли новость крайне спокойно, без каких-либо эмоций. Они, не вставая с коек, выслушали Дирола, потом закрыли глаза и вернулись в то бессознательное состояние, в котором пребывали до сих пор. Из общей группы выделялся только Федя, который с приходом Дирола отложил книжку, а потом даже поздравил его с успешно проведенной операцией.
– Эй, вы что? – Санек дернул за плечо сначала одного, а потом другого Утконесова. Как и положено близнецам, они отреагировали одинаково – не отвечая, перевернулись на другой бок.
– Они обкурились, – объяснил Федя, сияя белозубой улыбкой.
– Чего обкурились?
– Петра, – Федя указал ему на пакет, валяющийся на полу. При ближайшем рассмотрении пакет оказался набит пустыми пачками из-под сигарет марки «Петр Первый».
– А ты?
– А я не курю, я яблоки ел, – объяснил Федя.
Теперь Диролу все стало совершенно понятно. Уходя к Мочиле, он дал своим сокурсникам важное поручение. Они должны были тщательно замусорить коридор, ведущий от кабинета Мочилова к комнате, где располагался дежурный по школе. К этому заданию ребята подошли со всей ответственностью, вытащили из тумбочек заначки, купили побольше сигарет, а потом занялись производством окурков. К тому времени, когда Веня догадался, что часть сигареты можно отрывать и выкидывать, чтобы не выкуривать всю, они уже основательно надышались дымом. Когда запас подошел к концу, курсанты уже дошли до состояния нирваны, поэтому разбрасывать окурки пришлось Феде, который не курил, а старательно жевал яблоки, превращая их в огрызки, и мял ненужные бумажки.
– И что теперь с ними делать?
– Да ничего, они полежат немного и придут в себя. Я видел по телевизору.
– Понятно. Слушай, надо их накрыть, а то вдруг кто-нибудь зайдет.
Через две минуты комната номер тринадцать стала напоминать городской морг, с той лишь небольшой разницей, что тела, накрытые простынями, были живыми. Дирол и Федя ушли, решив побыстрее сообщить Зосе приятную новость. И надо же такому случиться, что именно в этот момент в комнату зашла тетя Клава. Зашла она, чтобы сообщить, что обед готов. Обычно обитателей комнаты кормили немного позже, когда они возвращались с дежурства в отделении. Узнав от капитана Мочилова, что курсанты вернулись раньше, она решила покормить их вместе с остальными.