Меня больше нет
Шрифт:
– Что за машина?
– Да не разглядел я, далеко стоял. Иномарка, кажется, цвет серебристый металлик. Ну вот, они уехали, а я остался. Понял, что и так слишком увлёкся. И если шеф узнает, может вообще меня с работы погнать. Кстати, всё это недалеко от офиса Глеба Николаевича было. В общем, вернул я машину в гараж, сам домой поехал. Там и выяснилось, Дмитрий Павлович утром звонил и просил передать, что я на сегодня свободен. То есть, не ждал он меня, поэтому всё так и вышло. Разозлился я тогда на жену, что меня не предупредила. А с другой стороны, что она могла
– Ладно, – кивнула я. – Всё равно пока ничего не ясно.
После того, как Валерий ушёл, я ещё немного посидела в одиночестве, предаваясь невесёлым мыслям. Потратив на разговор больше часа, ничего интересного я так и не узнала. Кроме странного рассказа о невольной слежке. Впрочем, теперь можно с уверенностью сказать – у Дмитрия была какая-то тайна. Тайна, которую он тщательно скрывал, и которая, скорее всего, привела к его смерти. Но в чём она состояла? С кем он встречался с такими предосторожностями: с любовницей или кем-то другим? Как мне это узнать?
В любом случае, Валерий выполнил свою часть договора, терпеливо отвечал на мои вопросы и старательно вспоминал разные мелочи. И не его вина, если мне это мало помогло. Теперь была моя очередь, я не стала тянуть и прямо из кафе позвонила Игнату. Узнала, что он ещё не нашёл себе водителя, и порадовала, что сделала эту работу за него. Ну вот, и моя часть сделки выполнена. Я попросила счёт и поехала домой.
Я была абсолютно уверена, что закрыла этот вопрос. Поэтому очень удивилась, когда через неделю Игнат в телефонном разговоре сказал:
– Слушай, просьба о шофёре остаётся в силе. Поспрашивай ещё.
– Разве мой протеже тебе не подошёл? Почему?
– Да подошёл он мне. Ты же знаешь, я не привередливый. Мы даже договорились обо всём, но мне, похоже, не везёт с шофёрами.
– Что произошло? – я уже начала нервничать.
– Жена его позвонила пару дней назад. С мужем несчастный случай – ждал электричку и упал с платформы. А там поезд. Жив, слава богу, но сильно пострадал. Сейчас в больнице, с переломами и без сознания. Когда придёт в себя, неизвестно. Вот такие дела.
Мне потребовалось срочно присесть. Противно засосало под ложечкой.
– Игнат, – пробормотала я, стараясь успокоиться, – у тебя же есть знакомые в органах?
– Ну есть, а что?
– Пожалуйста, попробуй выяснить, это случайность или нет?
– Думаешь, его специально толкнули? Зачем?
– Понятия не имею. Просто сделай, что прошу, ладно?
– Хорошо, попытаюсь. Хотя я ничего не понял.
Ну да, я и сама ничего не понимала, отключила телефон и задумалась. «Не может быть», – уговаривала себя. «Это точно не связано с нашим разговором. Ничего важного и опасного Валерий мне не сообщил». Но уговоры почему-то действовали слабо.
Я решила дать Игнату неделю на выполнение моей просьбы, но не выдержала и перезвонила сама через три дня. Он не стал удивляться такой настойчивости.
– О, привет! Как раз только что беседовал по твоему вопросу. Человек с той стороны попался дотошный. Проверил рапорт с места происшествия, изучил опросы свидетелей и посмотрел видео с камер наблюдения. Утверждает с точностью девяносто процентов, что это случайность. В тот день было столпотворение, две электрички отменили. И когда показалась новая, народ ломанулся к краю платформы. В этой толчее твой протеже и упал. Дело заводить не будут. Ты довольна?
– Даже не знаю. Ладно, спасибо тебе!
Отключив телефон, я прислушалась к своим ощущениям. В них ничего не изменилось – всё та же тревога и беспокойство. Не зная, что дальше делать, я позвонила жене Валерия, предварительно выяснив у Игната телефон. Женщина, видимо, находилась в похожем состоянии растерянности, и мой звонок её не удивил.
Я представилась знакомой, которая помогала её мужу в трудоустройстве. Она спокойно это приняла и подробно рассказала всё, что знала о трагедии. Подтвердила, что полиция уверена в несчастном случае, и сама не выразила в этом сомнений. Мне оставалось только отступить.
На следующей неделе Глеб уехал в небольшую командировку. Целуя на прощание, заговорщицки прошептал, что пока его не будет, меня ждёт сюрприз, чтобы не скучала и почаще о нём вспоминала. Я иронически засмеялась.
– Вообще-то ты опоздал, я уже начала скучать. Но, думаю, три дня всё-таки выдержу. Хоть это и очень тяжело!
– И нечего шутить! Вот я, если целый день тебя не вижу, к вечеру как раз начинаю скучать, – ответил Глеб и вздохнул. Я перестала смеяться, прижалась к нему и потёрлась щекой о его подбородок, легко скользнув по нему губами. Он повернул голову и поймал мои губы. Наше прощание немного затянулось, наконец, он отпустил меня и нехотя ушёл.
На эти дни у меня было много планов: я съездила к своему врачу, побывала у родителей, ударно поработала за ноутбуком, решая накопившиеся вопросы. Глеб умудрялся звонить по три раза на день, я не понимала, когда он только успевает работать?
Погрузившись в свои дела, я совсем забыла об обещанном сюрпризе. И вспомнила только на третий день, утром, когда позвонила секретарша и сообщила, что отправила ко мне курьера, выполняя поручение шефа. Мне скоро нужно было уезжать, она пообещала, что парень приедет в течение получаса.
Прошло больше сорока минут, и я начала нервничать, у меня была назначена встреча. Я стояла в прихожей уже одетая, с сумкой в руках, и доставала пальто, когда он, наконец, прибыл. Быстро схватив красочный пакет, я выпроводила курьера и убежала сразу за ним.
Моя встреча затянулась, потом я ещё заехала в магазин – вечером должен был приехать Глеб, и мне хотелось приготовить что-нибудь вкусненькое. Пока через пробки добиралась домой, времени на готовку почти не осталось. Я металась по кухне и всё-таки успела, когда он позвонил в дверь, ужин был практически готов.