Меня зовут Северус
Шрифт:
— Как красиво, — прошептала она, вновь обретя дар речи.
— Конечно, это красиво, — сказал Драко. — Это же ты.
Джинни все еще смотрела на прекрасную рыжеволосую девушку на рисунке. В самом деле, если присмотрется, она и и вправду была чем–то похожа на нее, но сама Джинни никогда не представляла себя такой красавицей. Как Драко удалось изобразить ее такой красивой?
— Я совсем не такая красивая, как на рисунке.
— Наоборот, ты в жизни еще красивее, чем нарисованая.
На
— Я и не знала, что ты такой художник, — произнесла она, справившись со смущением.
— А я и не художник. Просто иногда мне нравится рисовать. Просто глупое увлечение.
— Глупое?! Совсем даже не глупое. Это настоящее искусство. Тебе надо заниматься этим профессионально.
— Профессиональный ходожник? Я? — засмеялся Драко. — Отец меня убьет.
— А, — сказала Джинни, посерьезнев от мысли о Люциусе Малфое. — Тогда извини. Об этом я не подумала. Твоя семья может к этому плохо отнестись.
— Это точно, — согласился Драко.
— А мне бы хотелось, чтобы уменя в комнате висела какая–нибудь из твоих картин. Правда, мне бы все равно врядли хватило бы золота, что бы ее купить, — вздохнула она.
Драко взглянул на нее. Потом на рисунок. Тот был почти готов. Несколькими быстрыми штрихами он закончил рисунок и взял перо.
Джинни не было видно, что он пишет, кроме того, это ее не касалось. Она тихонько вернулась обратно на свое место. Ждать Северуса.
Но Драко, дописав, спокойно протянул ей пергамент.
— Вот, возьми, повесь себе в комнату, если он тебе действительно нравится.
Дрожащими руками Джинни приняла пергамент из его рук. Внизу стояла подпись Драко: «Джинни, самой красивой девочке на свете, от Драко».
Джинни покраснела так густо, что ей самой показалось, что ее щеки стали темнее, чем ее волосы.
— О Драко, это — самый прекрасный подарок из всех, которые мне дарили.
— Не такой прекрасный, как ты, — упрямо уточнил Драко. — Портреты у меня не всегда получаются, но тебе стоит посмотреть на моих драконов.
— О, я бы очень хотела! Я люблю драконов.
— Я тоже. Меня, кстати, назвали в честь них.
— Тебе стоит сьездить со мной в гости к моему брату Чарли. Он сейчас в Румынии, изучает диких драконов. Там у него множество картинок и книг про драконов и даже пара живых драконов в клетках. На это тоже стоит посмотреть.
— Правда? Мне бы очень хотелось. Ты правда считаешь что мне разрешат?..
— Конечно! Я просто попрошу его пригласить нас обоих к себе на лето. Может быть мы даже сможем посмотреть на настоящих драконов.
— Ты хоть пригласил ее сходить с тобой в Хогсмед? — поинтересовался Северус у Драко несколькими часами позже.
— Нет, — улыбнулся Драко.
— Ну чему ты тогда так улыбаешься? — со вздохом спросил Северус.
Он просто не мог поверить, до чего же Драко был нерешителен в вопросах девчонок.
— Я ее не приглашал, но я обещал ей показать мои рисунки, а она сама меня пригласила вместе с ней поехать летом в Румынию к ее старшему брату.
— Она пригласила тебя провести вместе лето? Ого. Ты ей, наверное, и вправду нравишься.
— Ты считаешь? Я надеюсь, что ты прав. Я, конечно, знал, какая она красивая, но я и не представлял, что она такая милая, и что с ней так интересно поболтать. Знаешь, она совсем другая чем Панси. Она любит драконов, лошадей, квиддич и всякое такое. Панси всегда говорила только о платьях, косметике и о парнях других девчонок.
Северус тяжело вздохнул и весь Уход за Магическими Животными и всю Гербологию терпеливо выслушивал неумолчные восхваления Джинни.
После обеда Северусу пришлось запереть Зеленого в клетку. Хагридовы твари могли представлять для него опасность, а профессор Росток все еще продолжала упорно защищать своих дождевых червей от истребления.
Доставая перед ужином зверька из клетки, Северус вспомнил о втором еже. Что было делать с ним?
Он усадил обоих ежей на стол рядом с собой. В конце–концов, не оставлять же гостя голодать.
Драко удивленно посмотрел на второго ежа.
— О, а о нем я совсем забыл. После ужина попробуем опять превратить его в пепельницу.
— Нет, — решительно сказал Северус. — Этого я делать не буду. Лучше я просто отнесу его и выпущу возле леса.
— Но МакГонагалл сказала, что в СОВУ точно войдет превращение ежей.
— Ну так, значит, я провалю экзамен. Я не умею и не могу превращать ежей. Будем надеятся, она передумает и задаст превращать что–нибудь другое.
— Ну ладно, тогда я спрошу Сюзан, где она его поймала, и завтра мы его отнесем на то же место.
— Почему бы не спросить ее прямо сейчас? Она придет с минуты на минуту. И мы сможем выпустить его прямо сегодня.
— Не сможем. У меня сегодня еще тренировка по квиддичу, а ты обещал прийти и посмотреть, — ухмыльнулся Драко. — Я еще усажу тебя на метлу, вот увидишь.
— Нет, не усадишь. Я принципиально не сажусь на метлу без крайней необходимости. А выпустить его мы можем и после тренировки.
— Тогда уже стемнеет. Ночью я не сунусь к Запретному Лесу и близко.
— Ладно. Но завтра мы отнесем его домой сразу после обеда.
Драко покладисто согласился, и разговор о еже не заходил до самого позднего вечера, когда надо было ложиться спать.
— Куда мне девать второго ежа на ночь? — спросил Северус, открывая клетку, чтобы вернуть Зеленого на законное место. — Спорим, он шуршит не меньше Зеленого.