Меняю колоду!
Шрифт:
У Чёрного моря явившийся мне
В цветущих акациях город,
В цветущих акациях город
У Чёрного моря…
По большому счету мне особо ничего и менять-то не пришлось в оригинальном тексте Семена Кирсанова, лишь в последнем куплете:
А жизнь остаётся прекрасной
Хоть старишься ты или молод,
Но каждой весною так тянет меня
В Одессу, мой солнечный город,
В Одессу, мой солнечный город
У Чёрного моря.
Строчку про Одессу заменил на «В мой солнечный ласковый город». Во всем остальном совпадало с абсолютной точностью. Имеются в Вознесенске и бульвар и маяк, насчет пароходных огней, вне всяких сомнений. К тому же более сорока лет назад одесскому гарнизону совместно с народным ополчением пришлось отражать высадку морского десанта объединенной турецко-романской коалиции, и местные об этом прекрасно помнят до сих пор, так что куплет:
Родная земля, где мой друг молодой
Лежал, обжигаемый боем.
Недаром венок ему свит золотой,
И назван мой город Героем!
И назван мой город Героем, у Чёрного моря…
— оказался, что называется, «в масть».
Сказать, что мой подарок музыкальному коллективу понравился, ничего не сказать. Народ возбудился, впрочем, подбрасывать «автора» к потолку никто не кинулся. Музыканты, вооружившись листами бумаги и карандашами для начала записали текст песни, затем музыкальную тему, после чего за дело взялся аранжировщик коллектива, во время выступления Нагорного виртуозно лабавший на саксофоне, юноша с пейсами и полными грусти темными глазами по имени Борис. Ну да, так и представился:
— Богя Гейман. — Он извлек из стоявшего на полу потертого кожаного портфеля пачку разлинованных под нотный стан листов, в считанные минуты расписал инструментальные партии и, вручая ноты коллегам, с серьезным видом предупредил: — Дгузья, не забываем об импговизации, только без фанатизма, мы ггуппа, а не сбогище закогенелых индивидуалистов, тянущих одеяло каждый на себя.
С Сашей договорились петь через куплет, я начинаю, следующий подхватывает он, последний исполняем вместе, фразу «У Черного моря» поем всем ансамблем, у кого в этот момент не заняты губы, также с нее и начинаем после недолгого вступительного проигрыша. Перед выходом на сцену Саша Нагорный ненадолго уединился в туалетной комнате, откуда вышел уже без грима и со слегка взъерошенной прической. Осмотрев его критически, я остался доволен, о чем тут же сообщил во всеуслышание:
— Теперь то, что надо, Александр. Также на будущее советую костюмчик поменять на что-нибудь попроще. Эту песню завтра будет петь весь Вознесенск и выступать вы будете перед многотысячной публикой, не очень изысканной, но честной и благодарной. Так что ближе к народу, и люди к вам потянутся. С этими словами под одним из текстов с нотами я написал: «Славному городу Вознесенску у Черного моря и лично Саше Нагорному с его коллективом подарок от автора», внизу поставил дату и подпись.
Перед выступлением певец представил меня, как автора слов и музыки многих популярных песен. И в качестве вишенки на торте объявил:
— А сейчас, уважаемые господа и дамы, будет исполнена новая песня Владимира Зубова, написанная на основе его впечатлений от сегодняшней прогулки по нашему Вознесенску.
И мы грянули…
Песня произвела ошеломительный фурор. По окончании, зал хлопал, топотал ногами, нашлись даже отчаянные свистуны. Нас вызывали на бис раз пять. Вызвали бы и шестой, но я, сославшись на усталость, вернулся за свой столик, где меня поджидали две в буквальном смысле ошеломленные дамы. По их смущенному и слегка ошалевшему виду было несложно понять, что из «какого-то офицерика» неожиданный сосед по столику вдруг преобразился в едва ли не небожителя, к которому не знаешь на какой козе подъехать. Вот теперь-то их бери под белы ручки и веди в свой номер. Не откажут уж точно, даже на групповуху будут согласны. Но нет, связываться с местной торговой мафией я не намерен, песенки-песенками, но в купеческих кланах свои понятия.
Далее Саша Нагорный спел еще несколько песен. Чтобы не устраивать ажиотаж к своей персоналии, решил удалиться до окончания выступления. Щелчком пальцев подозвал официанта, чтобы расплатиться по счету. Однако вместо знакомого халдея к нашему столику подскочил какой-то пузатый низкорослый мужичок с носом, превосходящим едва ли не в два раза аналогичный орган артиста Фрунзика Мкртчяна:
— Владелец «Черной Жемчужины» Арон Бершевич, — представился он, — рад приветствовать в своем скромном заведении столь популярную личность и ваших прекрасных дам. Отныне любые ваши капризы в моем отеле за счет заведения… И огромная благодарность за все ваши чудесные песни, отдельно за ту, что вы только что подарили нашему славному Вознесенску. — После чего довольно музыкально промурлыкал — У Черного моря.
Как я уже отметил, Вера и Анфиса, с большой долей вероятности, были бы рады продолжить праздник в моем номере, но, сославшись на усталость, и предстоящие на следующий день хлопоты по службе, я скромно удалился.
Вернувшись в свой номер, собирался сразу же прилечь, но тут в мою дверь вежливо постучали. В коридоре у входа меня поджидала дюжина прелестниц, что называется, на любой вкус, во главе с усатым пожилым портье.
— Презент от господина Бершевича, вашбродь. Выбирайте любую, да хоша бы и всех скопом.
Оценил достоинства девушек. Всех, конечно, мне не нужно, но тройку самых симпатичных и бойких пригласил на огонек. Вслед за девицами юноша в гостиничной униформе вкатил тележку уставленную заморскими винами, экзотическими фруктами и разнообразными сладостями.
Не вдаваясь в подробности, со всей ответственностью заявляю, что томный вечер, а за ним и жаркая ночь в объятиях трех красавиц удались на славу.
Глава 15
Проснулся от толчка под зад довольно жесткого пассажирского сидения армейского грузового автомобиля.
— Всё, вашбродь, нормальная дорога кончилась, дальше едем по «стиральной доске», ну мы так называем участок трассы от Лескова до Тантарей, — доложился водитель армейской пятитонки Гранит 5М усатый старшина-сверхсрочник Дёмин Иван Антонович. — Мы-то привычные, а вы уж не обессудьте, господин лейтенант, полсотни кэмэ придется терпеть.
— Не переживайте, Иван Антонович, я в своей Бобровке на мотике гонял и не по такому бездорожью, так что как-нибудь переживу.
Хотел, было, откинувшись на спинку продолжить сон-тренаж, но резкая тряска разбитого в хлам тракта не позволила толком отключиться. Кое-как выбрал оптимальное положение тела, стараясь вовремя реагировать на тычки под зад и неравномерную качку. Какой уж тут сон.