Мера хаоса
Шрифт:
— Что вы хотите? — Эти слова были произнесены без малейшего акцента.
— Узнать будущее, — недоуменно ответил Авти. — Зачем еще приходят к тебе люди?
— За разным, — уклончиво отозвался старик. — Что, в самом деле желаете? Это знание может оказаться неприятным.
— Хотим-хотим. — Авти мотнул башкой так, что шутовской колпак едва не свалился, а колокольчик на его конце возмущенно забренчал.
— Тогда платите. — Старик повел рукой в сторону плошки, в которой уже виднелась горстка серебряных и бронзовых монет.
— За
— Хватит. Садись напротив меня. — Дождавшись, пока клиент устроится поудобнее, старик наклонился, подобрал костяшки, некоторое время дул на них, точно отогревая от холода, а потом высыпал обратно на ковер.
Раздался негромкий стук.
— Ну? Что? — Авти, нетерпеливо сопя, подался вперед, будто щенок, которого поманили костью.
Старик заморгал, как показалось Хорсту, растерянно.
— Странная опасность на твоем пути, — сказал он, — необычная, с какой мало кто сталкивается. Но ты, судя по всему, уже имел с ней дело… Вот только что это такое, я понять не могу, вразуми меня Творец-Порядок!
— Что за опасность? — Авти не выглядел испуганным или удивленным. — От людей?
— Нет… нет, — предсказатель затряс головой, — это не от оружия, не от болезней, не от клыков или когтей. А что — понять не могу. Извини. И еще — помни, что смерть рядом с тобой. Ей осталось сделать лишь шаг.
— Она всегда была рядом, — шут махнул рукой и залихватски улыбнулся, — так что глупо мне ее бояться. Что-то еще?
— Все. — Старик вздохнул. — Больше не вижу ничего.
— Давай ты. — Авти взглянул на своего приятеля, встал и приглашающе похлопал по месту на ковре, где только что сидел.
Прежде чем опуститься на ковер, Хорст чуть-чуть помедлил. Ему вовсе не хотелось знать будущее, да и не похоже было, чтобы дряхлый предсказатель говорил правду. Обычные туманные фразы и ничего конкретного — такой белиберды вполне хватало, чтобы вытягивать деньги у доверчивых простаков…
Смущало лишь то, что найти таких простаков в степи куда труднее, чем в городе. С этой точки зрения старику с его костяшками место было не на берегах Колариса, а где-нибудь в Ил-Бурзуме.
Вперив свой взор в Хорста, глядя ему прямо в глаза, предсказатель собрал костяшки, вновь подул на них и высыпал на ковер.
Перевел взгляд вниз, на них, и замер. Брови его полезли на лоб.
— И что? — Хорст тоже посмотрел вниз. Костяшки лежали тесной кучкой, точно-их не бросили с высоты, а аккуратно сложили, и только одна отлетела немного в сторону.
— Не знаю, кто ты такой, — медленно, по слогам выдавил старик, — но предсказать я тебе ничего не могу.
— Это почему? — удивился Хорст.
Услышать такое от человека, зарабатывающего на жизнь пророчествами, было все равно, что от кабатчика признание в том, что он не может налить посетителю пива.
— Не буду ничего объяснять, — старик покачал головой. — Можете забрать деньги, если хотите. Но больше я ничего не скажу, клянусь Творцом-Порядком!
Ощущая себя так, словно ему плюнули в лицо, Хорст поднялся. Чего такого углядел в своих костяшках дряхлый предсказатель, что отказался отвечать? Или он почуял спрятанный под одеждой талисман? Неужели людям с подобной штукой, зависящим от прихотей мага-хозяина, предсказать будущее невозможно?
В любом случае было обидно.
— Ладно тебе, не бери в голову, — попробовал утешить приятеля Авти. — Мало ли что там набормотал этот старый придурок! Пойдем лучше выпьем!
— Нет, — Хорст покачал головой, — неохота… И он зашагал в сторону лагеря.
— Эх, треснул бы я тебе по башке! — сказал шут с чувством, глядя на предсказателя. — За то, что хороших людей смущаешь!
— Людей? — старик усмехнулся. — А ты уверен, что имеешь дело с человеком?
Авти ошеломленно заморгал. Пока переваривал услышанное, старик быстро поднялся, свернул ковер, ухватил плошку с монетами и скрылся в толпе. Отыскать его вновь шут так и не смог.
Тучи неторопливо ползли над равниной, и из их отвислых сизых животов неспешно валил снег. Снежинки танцевали в воздухе, метались туда-сюда, прежде чем упасть на мерзлую землю, на бредущую по ней лошадь или на сидящего в седле человека.
— Зима, — сказал Авти, поймав снежинку и глядя, как она превращается в крохотную слезинку.
— Давно пора, — Хорст поправил намокший капюшон. — Мерзлый месяц заканчивается…
С тоской подумал о том, что на родине, в далеком Линоране, давно лежат сугробы, мороз властвует на улицах, а в домах царит теплый аромат сгорающих в печах поленьев.
Дай-то, Владыка-Порядок, еще увидеть все это…
Шел второй месяц путешествия по степи. Позади остались прозрачный Коларис, предгорья Южного хребта, где кочевники из рода людей ведут кровавую войну с холиастами. Отроги исполинской горной цепи, протянувшейся через весь Полуостров, еще можно было разглядеть на северо-западе, но через день-два они исчезнут из виду. С каждым лошадиным шагом отряд приближался к Перешейку. И к Стене.
— Ой, чего это там?
Ветер на мгновение дунул сильнее, разогнал метель, и на востоке показался исполинский холм с необычайно гладкими стенками. Будто кто-то насыпал гору песка и нахлобучил на нее воронку.
— Это курган, — прогундосил из-под капюшона Родрик. Несмотря на всю магию, он ухитрился простыть и теперь хлюпал носом, кашлял и кутался в плащ, точно самый обычный дровосек, — в память тех, кто сложил здесь голову. Дальше вы все сами поймете.
Курган постепенно приближался. Склоны его покрывала свежая (и это на пороге зимы!) трава. Там и сям в беспорядке торчали черные кубические камни — самые настоящие надгробья.
— Их ровно двадцать штук, — сказал Родрик. — По числу погибших.