Мерцание «Призрака»: Ангелы Смерти. Том 2
Шрифт:
Сергей пригнулся, чтобы не дать себя обнаружить, и, прижавшись правым плечом к декоративному забору, стал тихо продвигаться к борту автомобиля. Он опустил переводчик огня пистолета-пулемёта из режима «предохранитель» на «одиночный огонь, плавно потянул на себя ручку затвора и слился с правым бортом минивэна.
Растерянность и разрывающие сознания сомнения, всегда остаются неотъемлемой частью жизни, когда приходит время принять решение, которое полностью изменит твою жизнь, разделив всё на «до» и «после». В такие моменты нет таких, кто не боится и кого не захватывает страх! Человек по своей натуре, ненавидит
Решетов понимал, что ему нечего терять, ведь у него ничего не было, а желание создать свою семью, очень разнится с реальностью. Он был очень далёк от обычной жизни, где «звание герой» даётся не за отвагу и храбрость, а за бытовую каждодневную рутину и терпение, основанное на постоянном засовывании в задницу собственных интересов. Воевать гораздо легче, чем иметь семью и заботиться о ней!
Сергей на мгновение закрыл глаза, мысленно попрощавшись с прежней жизнью, и вытащил из подсумка звуковую гранату.
Короткие одиночные пистолетные выстрелы отбросили у Решетова последние сомнения, и он выдернул чеку. В тонированном минивэне мог находиться только водитель и возможный непосредственный куратор данной спецоперации из числа коллег подполковника Зотова, поэтому применение звуковой гранаты было хорошим решением.
Сергей, прижавшись к борту в пригнувшемся состоянии подошёл к боковой двери и, потянув ручку на себя, швырнул гранату в салон.
Тактическая группа спецназа из четырёх бойцов вышла с территории у домика, двое из которых под руку по размокшему газону тащили оглушённого Ника Миллса, по чьей щеке текла кровь.
В минивэне раздался взрыв звуковой гранаты, оглушивший водителя, вывалившегося из салона «Мерседеса». Решетов качнулся в сторону от борта автомобиля и упал на правое плечо в лужу среди газона. Он тут же открыл огонь на поражение, ловя в перекрестие коллиматорного прицела бойцов тактической группы. Внезапность была тем единственным козырем в рукаве, который Сергей имел против спецназовцев, чтобы выиграть эту партию, где на кону стояла жизнь бывшего супервайзера ЦРУ Миллса.
Девятимиллиметровые пули со стальными сердечниками скосили бойцов тактической группы, не дав им времени на оценку обстановки, поразив нижние конечности. Решетов не собирался становиться палачом для коллег, слепо выполнявших приказ и, скорее всего, не знавших главных особенностей данной спецоперации.
Сергей встал на колено и, выжав ещё несколько раз спусковой крючок пистолета-пулемёта «Витязь», дал понять спецназовцам, что не стоит пытаться оказывать сопротивление.
– Оружие не трогать, и никто не пострадает!!! – поднявшись на ноги и стремительным шагом оказавшись перед лежавшими на газоне и дорожке раненными в нижние конечности спецназовцами, произнёс Решетов. Его ладони сжимали пистолет «Glock», с помощью которого он контролировал исполнение своего обещания.
Ник медленно начал приходить в себя лёжа лицом на мокрой от сильного дождя дорожки. Он приложил левую ладонь к месту удара чуть выше ушной раковины и стал пытаться встать на ноги.
– Мистер Миллс, я от нашего общего друга! Простите за опоздание! – с напряжением в голосе, быстро и чётко произнёс Сергей, продолжая держать под контролем раненных бойцов спецназа и оглушённого водителя, валявшегося на размокшем грунте с контузией.
– Вот суки! – поднимаясь на ноги, себе под нос сказал Ник.
– Уходим, мистер Миллс! У нас очень мало времени! – громко произнёс Решетов, глядя супервайзеру ЦРУ в глаза и обхватив правой ладонью его затылок.
– Я готов идти…
– Господа, продолжайте спокойно лежать! Мы уходим! – добавил Сергей, пятясь назад, тем самым прикрывая спину Миллса.
Бегом они добрались до внедорожника и, запрыгнув в салон, Решетов ударил по газам, направившись подальше отсюда…
Москва. Центр города. Бизнес-центр.
Тишина в офисе, подобно неподъёмному грузу, давила на грудь и веки. Громову было тяжело дышать. Он сидел на кожаном диване с полу расстёгнутой сорочкой и закатанными рукавами неотрывно смотря на осенний пейзаж, где неизвестный художник на холсте тёмно-оранжевыми оттенками нарисовал падающие листья и одинокие деревья, готовившиеся к зиме. На этой картине, купленной давным-давно в переходе, Михаил Иванович видел себя, вот только, пока, не знал отведённой ему временем роли.
Доклад генералу Васильеву остался позади. Для него не стало большим сюрпризом тот факт, что его самодеятельность оценят, что называется «по достоинству»! Ощущение, что петля удавки на шее стягивает всё сильнее, не покидало его, но отступать уже было слишком поздно.
Громов медленно поднялся с дивана и подошёл к рабочему столу, на поверхности которого царили порядок и чистота. Он налил из стеклянной бутылки в стакан минеральной воды и жадно выпил её в несколько глотков. Михаил Иванович подошёл к окну, зашторенному жалюзи и, посмотрев на улицу, бросил взгляд на открытый сейф в стороне от стола, стоявший на массивной тумбочке у стены, где хранились копии разных материалов, информационные носители, в виде различного рода накопителей и флэшек, а также «чистые» документы со всем необходимым для вынужденного исчезновения.
Он подошёл к сейфу и закрыл дверцу. Замки автоматически защёлкнулись, а из головы никак не желали уходить мысли о собственном бессилии. Спасение Решетовым супервайзера ЦРУ Ника Миллса ещё оставляло шансы хоть как-то «сравнять счёт» и остаться с головой на плечах, но о победе в подобных случаях мог задумываться только законченный псих.
Громов надел пиджак, висевший на спинке офисного кресла, и покинул свой офис, который несколько лет назад арендовал на чужое имя и «липовую» фирму, якобы предлагавшую услуги типографии по отпечатыванию визиток и рекламных буклетов. Данный сегмент на рынке предложений в Москве всегда имел спрос, а следовательно, и «затеряться» было плёвым делом.
Михаил Иванович закрыл дверь офиса на ключ и направился по коридору, где ещё пахло недавним ремонтом по покраске стен и прочей косметической составляющей.
Свинцовые облака и сильный дождь с грозой сменило вечернее солнце, дарившее такую нужную для любого человека надежду, что после каждой бури наступает тишина.
Громов вышел из бизнес-центра и, вытащив из нагрудного кармашка солнцезащитные очки «авиаторы», надел их, направившись вдоль по улице…
Рим. Замок Святого Ангела.