Мерцание «Призрака»: лик смерти
Шрифт:
– Едва ли! Тогда бы взяли кого-нибудь из наших. Скорее всего, Дэниел, это был кто-то другой, но тоже очень заинтересованный в образце. Они знали все наши позиции заранее. Проще говоря, нас кто-то продал, и, наверное, этот кто-то – из своих, или один из тех, кого убили во время операции. Точно вы не нашли ничьих следов? – вернувшись обратно за стол и удобно усевшись в кресле, спросил Нолингтон.
– Абсолютно точно, сэр! Ни отпечатка, ни гильзы. А смерть двух офицеров ФСБ наступила от сердечного приступа, но были обнаружены на их телах следы уколов от металлических шприцов в области шеи. Их отравили каким-то ядом, – ходя из стороны в сторону по кабинету, сказал Майерс.
– Хорошо, тогда давай
Майерс взял паузу в разговоре, чтобы немного подумать и, оглянувшись по сторонам, снова пристально посмотрел на Нолингтона и добавил:
– Я, думаю, что для такого задания может подойти агент Стивенсон. Она сейчас отдыхает у себя дома в Нью-Йорке.
– Хорошо, Дэниел, полностью положусь на ваш выбор, но я бы хотел поближе ознакомиться с её личным делом и узнать все слабые и сильные стороны агента Стивенсон.
– Я всё понял, сэр! Её личное дело лежит у меня в сейфе.
– Тогда не будем терять время и изучим его вместе немедленно, – взявшись за телефонную трубку, сказал Нолингтон.
Майерс задвинул за собой рабочее кресло, на которое так ему и не пришлось сесть и, одёрнув пиджак тёмно-синего костюма, вышел из кабинета замдиректора.
О Дэниеле Майерсе можно было говорить много, даже очень много. Он был достаточно противоречивой личностью в Лэнгли. У него часто менялось настроение и поведение. Что про него можно было сказать стопроцентно, так это то, что Дэниел был достаточно исполнительным человеком. Сам он был невысокого роста и имел короткую причёску чуть светлых волос. Ему было сорок шесть лет. За его спиной стоял весьма солидный послужной список, где говорилось, что он успел побывать и поучаствовать во многих секретных операциях по всему миру, не желая даже вспоминать о них, временами чувствуя свою вину за множество погибших офицеров ЦРУ и АНБ. Одним словом, всех пересчитать он бы точно не смог, не хватило бы пальцев. Одно было известно точно – во всех смертях был виноват прямо или косвенно только он и никто другой. В этом отношении его опыт был бесценным.
Ирак. 2005 год.
В городе шёл ожесточённый бой. Повсюду горели автомобильные покрышки, догорали кузова машин после взрыва. Горел песок от разлитых горюче-смазочных материалов. Разрушенные дома и здания, обвалившиеся наполовину или на две трети после бомбёжек, продолжали осыпаться. В некоторых местах ожесточённое сопротивление оказывала национальная гвардия, понимая, что они обречены на смерть, но на славную смерть.
Огонь охватывал своим пламенем всё, что только было возможно, полыхая из окон, развороченных после бомбёжек домов. Кислорода в воздухе катастрофически не хватало, на первый взгляд, казалось, что дышать было просто нечем, поскольку весь воздух сгорел сам заживо, а адское пекло продолжало палить с небес на раскалённую песчано-каменистую землю.
Отряд «морских котиков» приближался к условной точке, преодолевая небольшие перестрелки, завалы и передвигаясь достаточно плотно, контролируя все возможные вылазки гвардейцев из продолжавших осыпаться зданий. Каждый неосторожный шорох приводил отряд к полной готовности дать отпор врагу. Только был ли на самом деле кто-то из защищавшихся врагами, ответить могло лишь время, и оно дало свой ответ, который для многих так и остался слишком прямолинейным и однозначным.
– Анджелина. Мы практически в той точке, где должен появиться Аль-Массуд, – прижавшись к развороченной стене и щурясь от попаданий прямых солнечных лучей в глаза, сказал капитан Уилкинс.
– Хорошо, капитан, нам нужно будет его захватить, а лично я займусь его допросом, – вытирая струящийся пот со лба, продолжила Анджелина.
– До сих пор не понимаю вашу кампанию, – выглянув из-за временного укрытия и продолжая просматривать впереди идущую улицу, которая была абсолютно чистой, начал Уилкинс. – Неужели мы не можем просто его захватить, агент Стивенсон?
– Нет, капитан. Нам нужно будет его на время захватить, а лично мне его допросить с применением химии. Ну, а уже после… Мы должны будем уйти, как ни в чём не бывало, бросив при этом Аль-Массуда. Теперь вам более понятно, предстоящее нам задание? – снимая с предохранителя карабин «М-4», ответила она.
– Теперь понятно, – ответил Уилкинс, поправив свой разгрузочный жилет.
– А теперь мне хотелось бы узнать больше о том, как мы захватим генерала, – оглядываясь по сторонам, сказала Анджелина.
– Судя по разведывательным данным, генерал Аль-Массуд должен будет появиться через несколько минут в том здании, – указывая пальцем на двухэтажное здание, стоявшее в конце улицы, сказал капитан. – Мои ребята уже взяли его в кольцо. Мы быстро устраиваем малую войнушку на большой войне, вы допрашиваете генерала, и мы как ни в чём не бывало оттуда сваливаем, в сторону точки эвакуации. Надеюсь, больше вопросов нет, агент Стивенсон?
– Больше нет. Чёрт, ну где же он? Пора бы ему появиться, – тяжело дыша, пробормотала Анджелина.
– Как обстановка? – спросил по каналу связи Уилкинс.
– Похоже, объект приближается, капитан, – произнёс капрал, получивший сообщение от другой группы «морских котиков».
– Тогда всем приготовиться! – громко произнес по каналу связи капитан Уилкинс.
Несколько машин в небольшом отдалении продолжали двигаться по направлению к условной точке. Это было одно из немногих зданий, которое практически не пострадало после бомбёжки. Чувствовалось, что ещё чуть-чуть, и они окажутся в западне отряда «морских котиков». Машины, подняв выбрасываемую из-под колёс песчаную пыль, остановились. Из небольшой колонны грузовиков и пары внедорожников вышли несколько солдат, чтобы осмотреться по сторонам и оценить обстановку. Одно мгновение нависшей тишины, которая была настолько призрачной, и в следующее мгновение раздался грохот выстрелов.
– Начали, – тихо отдал приказ по каналу связи Уилкинс.
Из грузовиков повыскакивали солдаты и, заняв позиции, принялись вести ответный огонь, заняв круговую оборону, поскольку «морские котики» взяли солдат национальной гвардии в «кольцо». Стреляные гильзы сыпались по раскалённому песку, а автоматы «Калашникова» ни на мгновение не прекращали своего грохота.
Анджелина вместе с капитаном и ещё одним сержантом держали центральную улицу, стреляя в положении лёжа в каких-то развалинах.
– Стивенсон, спокойнее, – перекрикивая выстрелы, прокричал Уилкинс.
Анджелина молча посмотрела на него и продолжила стрелять. Её средние по длине чёрные волосы задувало песком. Ветер сыпал ей в глаза всё, что только мог, но она старалась целиться точнее и, не останавливаясь, стреляла по занявшим грамотную оборону солдатам. Во все стороны летели стреляные гильзы, рассыпаясь по камням и песку. И без того накалённый воздух раскалялся всё сильнее и сильнее. Пот у неё струился по лбу, оставляя грязные потёки. Внезапно рядом ударила граната из подствольника, выпущенная каким-то иракским солдатом. Анджелина уткнулась носом в песчаную землю. Ей казалось, будто песок режет её лицо. Она резко подняла голову и продолжила стрельбу. Пули сыпались по развалинам свинцовым ливнем. В её правую скулу отлетел камешек и рассёк её. Анджелина резко прижалась к земле и прислонила руку к рассечению. Струилась кровь. Резкий внезапный удар заряда из гранатомёта разорвался рядом с ней, и в её ушах раздался звон. Из ушей потекла кровь. Она закричала и перевернулась на спину.