Мерценарий

Соловьев Константин Сергеевич

– Доброй ночи, - сказал он не опуская рук, - Смотрю, свет у вас горит… Решил заглянуть.

Шуток здесь не понимали. Кто-то, кого в ослепляющем свете было сложно разглядеть, подошел вплотную и стал обыскивать Маадэра. Обыскивал он достаточно профессионально и быстро, «Корсо» оказался вновь извлеченным из кобуры. Протестовать было бесполезно – наверх никого с оружием не пускали. Маадэр умел уважать чужие порядки. Как минимум в тех ситуациях, когда от этого могла зависеть его жизнь.

Пока один человек его обыскивал, другой держал Маадэра на мушке, полускрытый массивным письменным столом, возвышавшимся напротив двери как настоящий ДОТ. У него было неприятное лицо – все

его черты казались спрессованными, сдавленными, какими-то не по-человечески острыми, как будто еще в младенчестве он испытал сильнейшую перегрузку, навек его обезобразившую. Маленькие и черные, как блестящие ягоды, глаза под массивными надбровными дугами откровенно изучали Маадэра.

«Хлодвиг, - заметил Маадэр, обращаясь то ли к самому себе, то ли к Вурму, - Вот кого точно лучше не нервировать!».

Вурм не ответил. Он не любил болтать попусту, а кроме того, сейчас и сам был напряжен.

Когда обыск был закончен, тот, что обыскивал, шагнул в сторону, освобождая для Маадэра узкую деревянную лестницу, тянущуюся наверх.

– Хозяин ждет, - только и сказал он. Но Маадэр не планировал вступать в беседу. Он стал подниматься, поглядывая назад. Он заметил, как хлодвиг нажал что-то, скрытое от его взгляда. Конечно, здесь должна была быть система оповещения – хозяину сообщали о незапланированном визите.

Лестница была старой и громко скрипела, Маадэр подумал, что при всем производимом им сейчас шуме нужды в оповещении хозяина совершенно не было – его, должно быть, слышно за полквартала… Наверху обнаружилась еще одна дверь, наверняка также скрывающая какие-нибудь сюрпризы. Но когда Маадэр осторожно надавил на нее, она бесшумно распахнулась.

Помещение, в которое он попал, разительно отличалось от прочих в этом доме. Здесь было чисто, что само по себе выглядело странно, мебели также было немного, но она была из самого настоящего дерева, что по меркам Девятого означало целую кучу денег, потраченную впустую. Маадэр прикинул, что вся здешняя обстановка тянула на пять-щесть сотен – для мерценария его уровня это означало месяц работы. Тяжелой работы на улицах, за которую подчас норовили заплатить пулей, сэкономив монету, грязной работы, опасной работы… Но человеку, занимавшему этот импровизированный кабинет в течении последних нескольких лет, не было нужды работать мерценарием. Он работал в другой сфере.

– Куница! Вот кто пожаловал… Заходи, грязный бродяга!

Маадэр махнул рукой – здесь, наверху, это уже не было чревато выстрелом.

– Здравствуй, проклятый скряга. А ты по-прежнему боишься за свою старую задницу так, точно она сидит на целой куче золота!

Хозяин захихикал. Его возраст было трудно определить из-за нездоровой кожи желтоватого оттенка, испещренной глубокими, похожими на трещины, морщинами, но глаза его были глазами молодого человека – их взгляд был ясен и насмешлив. В сочетании с седыми волосами, торчавшими клочьями в разные стороны и бочкообразным телом, возвышавшимся за столом на высоком, сделанном на заказ стуле, скрюченной горбатой спиной и неуклюжими, несуразно маленькими руками, они производили странное впечатление. Этому человеку можно было с равным успехом дать и двадцать лет и шестьдесят. Настоящий его возраст Маадэру был неизвестен. Хозяин кабинета никому не называл дату своего рождения.

Исаак Боберг был нарко с рождения. Один из двадцати тысяч населяющих Пасифе несчастных, чье тело и разум были генетически изувечены еще в стадии эмбриона. Метаболизм нарко с момента своего рождения зависел от синтетических наркотиков, которые ему были так же необходимы, как и воздух, и которые поддерживали в нем что-то, напоминающее жизнь. Но

если для обычного нарко они были проклятием, Исаак Боберг сделал их источником своего благосостояния, являясь одним уникальным, хоть и не зарегистрированным, случаем из двадцати тысяч.

– Шань-си? – он усмехнулся кривой усмешкой, наблюдая за тем, как Маадэр садится напротив, - Тебе ведь привел именно этот ветер, да? Я слышал, ты недавно взял у хромого Тауруса три грамма, вот уж не думал, что так скоро тебе понадобится подзаправка…

– В этом городе, как и прежде, нельзя продать даже грамм дряни чтоб тебе не стало об этом известно в тот же день…

– Информация – это деньги, Маадэр. Но она не колеблется с курсом, не знает инфляции и куда проще в обороте… Брось, я не думаю обижаться, если ты хочешь брать товар у Тауруса – старый Боберг тебе этим пенять не будет. Как знал, что увижу тебя… - Боберг вытащил из ящика крошечный флакон, наполненный наполовину густой маслянистой жидкостью, чей цвет в колеблющемся освещении кабинета сложно было определить, - Китайцы называют это «тью лонг». Новый синтетический аналог шань-си, крепче змеиного яда и горячее крови старого врага. Сто сорок за грамм, но он того стоит… - Боберг засмеялся булькающим смехом, - Как раз для тебя.

Маадэру стоило труда оторваться от этого пузырька.

– Сегодня меня это не интересует.

Боберг покряхтел и спрятал склянку.

– Пусть… Значит, шань-си? Смотри, Куница, он съест твой мозг через пару лет…

– Есть едоки и кроме него… - пробормотал Маадэр себе под нос, - Спасибо, Боберг, но сегодня я пришел за другим.

– Вот как… Не припомню чтоб ты брал у меня что-то кроме. Изменяешь своим привычкам?

– Может, и так. Мне нужен био-софт. Стимулятор армейского образца.

– Необычное пожелание, - Боберг потер пухлые дряблые ладони, - Но выполнимое – для моего постоянного клиента. У меня осталось кое-что со старых времен. «Третья Луна» - желаешь? В армии ее называют «Кровосос»… Полчаса ты – неутомимый боец с реакцией гадюки, еще два часа тебя самого нет, а есть только бесконечное блаженство и ничего кроме.

– Блаженство может и подзатянуться, - хмыкнул Маадэр, - ты забыл упомянуть, что у «Третьей Луны» есть интересный спорадический эффект в виде инсульта, особенно у счастливых обладателей отрицательного резуса… Ты забываешь, что с этой кухней я знаком уже много лет. Нет, мне нужно кое-что другое. Кое-что редкое.

Боберг задумался, отчего морщины на его лбу углубились – не самая приятная картина.

– Хитрая куница, привередливая куница… Что же тебе надо? «Красная метка»? «Дьявол из Нью-Дели»?

– И не это. Эту дрянь можешь оставить для сопливых ублюдков, которым обычно сбываешь свой мусор. «Сирень». Ты слышал об этом? «Сирень-2».

Боберг думал несколько секунд, царапая столешницу из красного дерева плоским сухим ногтем.

– Мне неизвестно ничего с таким названием. Что это?

– Стимулятор. Старый, армейский. Сейчас его сложно где-то найти, но знающие люди говорят, что он… многого стоит. На Юпитер он не поставлялся, мог попасть только контрабандой.

– Не думал, что меня можно чем-то удивить, но сегодня тебе это удалось. Сколько тебе нужно?

Маадэр изобразил задумчивость.

– Сколько можно найти. Как минимум десяток доз.

– У меня есть много людей тут, Куница. Между этими людьми есть каналы – те каналы, по которым движется вся дрянь на этой планете. Я могу кинуть слово и, кто знает, вдруг это слово кто-то услышит?.. Но учти, если эта дрянь столь редка, шансы не так уж велики. Но я могу попытаться. Могу свести тебя с продавцами, если они еще на Пасифе.