Мэри, или Танцы на лезвии
Шрифт:
– Как?!
Марго повторила свою фразу и, охнув, закрыла рот руками. Ее лицо сделалось бледным, глаза – огромными от ужаса.
– Мэри-и-и... как я сразу не поняла... Даже не подумала... Господи, что теперь делать?!
– Бежать.
– Смешно...
– Очень, – подтвердила я, машинально выбив из пачки сигарету. – Особенно если Арик сюда не один явился, а с братцем. И если они тебя вдруг раскусят, Марго, нас с тобой никто не опознает даже по зубам. Скажи, ну как так вышло, что из всех стран Европы, из всех уголков Франции мы
– Смешно, – как заведенная, повторила Марго. – Как я удачно позвонила...
– Кому? – насторожилась я, застывая с недонесенной до губ сигаретой.
– А? Что? – очнулась она. – Я о своем...
– Ну, я так и поняла – о своем. То есть об Алексе.
– Да! – с вызовом почему-то отозвалась Марго. – Да, потому что он может помочь.
– Ну еще бы, – кивнула я. – Залить кровью пол-Прованса. Ей-богу, совсем скоро эта область Франции станет самым тихим и безлюдным местом в Европе.
– Зачем ты так? Им, как людям примерно одного темперамента, договориться легче.
– Ну да – договориться, как ловчее меня шлепнуть и в какой очередности они будут это делать. Мотивов навалом – что у одного, что у другого.
– Мэри, прекрати. Алекс никогда не причинит тебе вреда.
– Марго, Марго... не возводи его в ранг святых, ладно?
– Это мое дело, – упрямо стояла на своем Марго. – Вот он приедет завтра и решит, что делать.
– Ох, мать твою! – простонала я, хватаясь за голову. – Только его здесь не хватало!
– Сейчас – да, не хватало.
Господин Призрак опоздал ровно на час. На тот час, что мы провели в собственном доме в компании Артура. Как выяснилось позже, он узнал в агентстве адрес Марго и решил обработать ее один на один с присущим ему шармом и обаянием.
Марго была в кухне, и дверь открыла я, ожидая, что за ней – Алекс. Надо ли говорить, в каком шоке оказались мы оба, увидев друг друга...
Арик отшатнулся сперва, но потом решительно вошел и замкнул дверь на ключ:
– Ты?! Мамой клянусь – ты живучая кошка, Мария!
– Не клянись мамой, не позорь достойную женщину, – автоматически огрызнулась я, откатываясь в своем кресле назад, но Арик быстро пересек холл и вцепился в поручни кресла:
– Нет, стой!
– Зачем ты пришел, Артур?
– Не знал, что ты здесь. Но теперь мой визит обрел еще одну цель, – усмехнулся он, рассматривая меня в упор. – Брат обрадуется подарку.
– Ты сдашь меня Косте, Арик? – Я поймала его взгляд и поняла – сейчас подтвердит, а как же...
– А как ты думаешь?
– Ну, не удивлюсь. Ты всегда был слизняком, Арик. И всегда был вторым, ведомым. Не стремно – ведь ты старший? – От страха я всегда
Карие глаза Арика сузились, тонкие ноздри раздулись, а дыхание стало чаще.
– Ты не смеешь так говорить со мной, сучка!
– Правду никто не любит.
Он размахнулся и ударил меня по лицу.
– Ты пожалеешь!
– Я уже жалею. – Я вытерла кровь из разбитого носа, запрокинула голову. – Надо же – я думала, что твое горе научило тебя чему-то.
Артур замер на секунду:
– Откуда ты знаешь?!
– Знаю. И сочувствую тебе, поверь. Я любила Манушак.
Он вдруг обмяк, сел прямо на пол и закрыл руками лицо. Через некоторое время начал раскачиваться туда-сюда, как ванька-встанька, и тихонько подвывать. Я не разбирала слов, только имя – Артур звал дочь и приговаривал что-то по-армянски. Я забыла об опасности, исходившей от этого человека, о том, что в любой момент он наберет телефонный номер – и мне останется жить ровно столько, сколько понадобится Косте, чтобы прилететь из Бильбао. Сейчас передо мной сидел убитый горем отец, который даже похоронить собственного ребенка не смог – нечего было хоронить.
– Арик... – Я коснулась его поседевших с правой стороны волос. – Арик, не надо... Может быть, она жива – ведь тела никто не видел...
Он ткнулся лицом в мои колени и заплакал, уже не стесняясь слез.
– Я все отдам... клянусь – все отдам, только бы увидеть... пусть будет жива... – И вдруг его словно подменили.
Артур вскочил, потряс головой и снова врезал мне по лицу так, что я ударилась затылком о металлическую ручку кресла:
– Ты, змея! Зубы мне решила заговорить?! Ребенка моего вспомнила?!
Тут из кухни появилась Марго, и Артур, прыжком оказавшись рядом, схватил ее за руку, сильно вывернул, заставив Марго упасть на колени и взвизгнуть от боли:
– Заткнись! Есть веревка?
– Н-нет... вы как здесь...
– Врешь! – Он сильнее рванул вверх ее руку, и Марго неожиданно потеряла сознание.
Артур, осмотрев ее обмякшее тело, что-то пробурчал, быстро вырвал шнур висевшего на стене телефона и скрутил руки Марго за спиной. Потом повернулся ко мне и разулыбался:
– Вот мы и одни, Мария. Я раньше так об этом мечтал – и вот видишь, повезло мне. Мы же не скажем Косте, правда?
Я замерла в кресле, вытянувшись, насколько могла. Господи, неужели это то, о чем я думаю?..
– Ты извращенец. Не видишь, что со мной?
– Ничего... – Он подошел ко мне вплотную, и мне стало плохо от одной мысли о том, что сейчас случится.
– Арик... пожалуйста... – Но он не слушал, гладил меня по лицу, по груди, а я не могла даже пошевелиться, как будто меня парализовало. Я видела руки, скользящие по телу, и ничего не могла с этим поделать, только твердила, как заевшая пластинка: – Не надо, Арик... пожалуйста, ну, не надо...