Мэри Поппинс
Шрифт:
– Вот это да! Интересно, что случилось? – спросил Майкл.
– Не знаю, – сказала Джейн. – Давай пойдем и посмотрим, кто это!
И, взяв брата за руку, она потащила его за собой через всю Детскую на лестницу. Отсюда, с верхней площадки, им было прекрасно видно все, что происходит в прихожей.
Через некоторое время из гостиной вышла их мама, а за ней и таинственная гостья. У незнакомки были блестящие черные волосы («Почти как у моей голландской деревянной куклы!» – прошептала Джейн). Она была худощавой, но с большими руками и ногами, а
– Вы увидите, это прекрасные дети! – говорила миссис Бэнкс.
При этих словах Майкл ткнул Джейн локтем под ребра.
– Уверяю, с ними не будет никаких хлопот! – продолжала миссис Бэнкс нерешительно, так как сама не очень верила своим словам. Гостья издала звук, похожий на фырканье, словно и она сильно в этом сомневалась.
– Теперь хотелось бы взглянуть на ваши рекомендации…
– Одно из моих основных правил, – сказала гостья твердым, уверенным голосом, – никогда никаких рекомендаций!
Миссис Бэнкс непонимающе уставилась на нее.
– Но я думала… что так принято. Я имею в виду… но ведь, насколько я знаю, все люди так делают!
– По-моему, это очень старомодный обычай, – услышали Джейн и Майкл строгий голос. – Очень старомодный! Даже можно сказать, совершенно несовременный!
Если и было на свете что-то, способное вывести миссис Бэнкс из себя, так это мысль, что ее могут счесть старомодной. Поэтому она быстро сказала:
– Ну что ж, хорошо. Забудем о них. Я спросила лишь на тот случай, если бы вы сами захотели их предоставить.
И она стала подниматься по лестнице, показывая гостье дорогу в Детскую и ни на минуту не переставая болтать. Из-за этого миссис Бэнкс не видела того, что происходило прямо у нее за спиной. Зато Джейн с Майклом смотрели во все глаза, потому что поведение гостьи было более чем странным. Дело в том, что, следуя вверх по лестнице за хозяйкой, она делала это не совсем обычным способом. Продолжая держать в руках свой саквояж, она уселась на перила и въехала по ним наверх, очутившись там одновременно с миссис Бэнкс. Такое не удавалось еще никому! Вниз – пожалуйста: Джейн с Майклом сами довольно часто проделывали подобные штуки, но вверх – никогда!
– Ну что ж, значит – договорились? – со вздохом облегчения спросила миссис Бэнкс.
– Естественно. До тех пор, пока это меня будет устраивать, – ответила незнакомка, вытирая нос большим платком в красно-белую клетку.
– Дети, – произнесла миссис Бэнкс, внезапно обнаружив их присутствие. – Интересно знать, что вы здесь делаете? Ну ладно. Познакомьтесь: это ваша новая няня, Мэри Поппинс. Джейн, Майкл, поздоровайтесь же! А там, – и она взмахом руки показала на стоящие в соседней комнате кроватки, – там Близнецы.
Мэри Поппинс внимательно разглядывала всех четверых детей, неторопливо переводя взгляд с одного на другого, и словно пыталась решить, нравятся они ей или нет.
– Ну как? – поинтересовался Майкл.
– Майкл! Веди себя прилично! – одернула его миссис Бэнкс.
А
– Да, я принимаю ваше предложение.
– И, клянусь всем, чем угодно, – говорила миссис Бэнкс мужу пять минут спустя, – сделала это так, будто оказала нам великую честь!
– Что ж, может, так оно и есть, – пробормотал мистер Бэнкс, на секунду выглядывая из-за газеты и тут же прячась обратно…
Когда мама ушла, Джейн и Майкл несмело приблизились к Мэри Поппинс, которая, будто столб, неподвижно стояла посреди Детской, скрестив на груди руки.
– Как вы пришли? – спросила Джейн. – Нам показалось, что вас принесло ветром.
– Так оно и есть, – коротко ответила Мэри Поппинс и принялась разматывать шарф и снимать шляпку. Было похоже, что, кроме громкого сопения, из нее больше ничего не удастся вытянуть. Джейн тоже молчала. Однако, когда новая няня принялась распаковывать саквояж, Майкл не выдержал:
– Какая странная сумка! – удивился он.
– Ковер, – ответила Мэри Поппинс, вставляя ключ в замок на саквояже.
– Вы хотите сказать, что это сумка для переноски ковров?
– Нет. Сделана из.
– А! – протянул Майкл. – Понятно, – хотя на самом деле ничего не понял.
В это время саквояж открылся, и ребята были удивлены еще больше, увидев, что он совершенно пуст.
– Как? – воскликнула Джейн. – Но ведь в нем ничего нет!
– Это как ничего? – переспросила Мэри Поппинс, выглядя до глубины души оскорбленной. – Вы сказали «ничего»?
И с этими словами она вынула из совершенно пустого саквояжа белый накрахмаленный передник и тут же надела его. Вслед за ним она достала большой кусок туалетного мыла, зубную щетку, пакетик шпилек, флакон духов, складное кресло и маленькую коробочку с пилюлями от насморка.
Джейн и Майкл были поражены.
– Но я видел! – прошептал Майкл. – Я уверен в том, что он был совершенно пустым!
– Тсс! – шикнула Джейн, так как Мэри Поппинс достала из саквояжа большую бутылку с этикеткой, на которой красивыми буквами было написано: «Принимать по одной чайной ложке перед сном».
Приставив ложку к горлышку бутылки, Мэри Поппинс налила в нее какую-то темно-малиновую жидкость.
– Это ваше лекарство? – спросил Майкл, весьма заинтригованный.
– Нет, ваше, – отрезала Мэри Поппинс, поднося ложку к его рту.
Майкл вытаращил глаза. Сморщив нос, он принялся протестовать.
– Я не хочу! Мне не надо лекарства! Не буду!
Но Мэри Поппинс не сводила с Майкла пронзительного взгляда, и внезапно он почувствовал, что нельзя смотреть на Мэри Поппинс и не слушаться ее. Что-то странное, очень-очень-очень необычное было в ней, одновременно и пугающее, и веселящее. Ложка придвинулась ближе. Майкл задержал дыхание, зажмурил глаза и… и ощутил во рту чудесный вкус. Он проглотил, облизнулся, и счастливая улыбка расплылась по его лицу.