Мертвая кровь
Шрифт:
Я прикрыл глаза и постарался вслушаться. Кое-где стрекочут инсектоиды, доносится писк птеров и шелест колышущейся листвы. Ничего. Я спустился и доложился Стефине:
– Пятно Грома нынче тихо. Ничего не слышно.
– Приняла. Тогда можно бросать якорь.
Девочка привязала к канату удобной формы валун и скинула вниз.
– Командир, якорь сброшен!
– Принято, штур...
Неожиданно дерево тряхнуло, и мы схватились за ветки, еле устояв на ногах. Чуть дальше с деревьев сорвалась стайка птеров и взмыла в небо.
– Что это? – обеспокоенно спросила Стефина.
– Духи земли гневаются, – сказал я, подняв палец вверх.
– На нас?
– Да не-е, им до нас дела нет.
– Ты такой умный! Мама сказала, что в следующем году ты пойдешь в школу эсперов. Это правда?
– Правда, – ухмыльнулся я с гордостью.
– И мы больше не увидимся? – поникла Стефина.
– Увидимся! Я буду приезжать к тебе. Или ты ко мне.
Девочка улыбнулась и потянула меня к мешкам с соломой.
– Садись, у тебя волосы растрепались.
– Что-о?! Ну и пусть, не надо ничего с ними делать!
– Садись, – надула щеки Стефина и надавила мне на плечи, усаживая на мягкую седушку.
– Вечно вы с мамой возитесь с ними, – буркнул я. – Вот возьму и остригусь налысо!
Стефина сняла ремешок с моих собранных в хвост волос, из-за чего они заструились вниз, касаясь и щекоча шею.
– Не смей! У тебя такие красивые волосы. Мягкие, не то, что у меня, – вздохнула подруга. – Хотела бы и я себе такие волосы, как у твоей мамы.
– Тебе то ничего, а меня и так все друзья девчонкой обзывают. Точно налысо постригусь.
– Я тебе дам налысо, – Стефина несильно шлепнула меня по затылку.
– Ай, чего бьешь то?
Я попытался встать, но девочка удержала меня:
– Сиди. Меня мама научила косу плести. Долго ждала, когда ты придешь в гости, чтобы попробовать.
– Ни за что!!
– Сиди! Или хочешь я расскажу родителям, как ты в овраг свалился? Тебя точно накажут!
– Так нечестно!
За словесной перебранкой время пролетело быстро. Периодически я отбивался веткой от орд атакующих нас насекомых, слушая болтовню подруги.
– Вот и все. Сейчас, последний штрих... Готово. Можешь посмотреть в зеркало.
Со вздохом я подошел к пошедшему трещинами зеркальцу, которое откуда-то притащила Стефина. Сзади моей головы виднелась аккуратная коса цвета солнца с большим красным бантиком на конце.
– Остригусь. Прямо сейчас, – буркнул я, доставая свой короткий ножик.
– Не смей! Ладно, сейчас уберу бант. И что тебе так не понравилось?
Стефина повозилась с моими волосами и сняла ленту. Мы немного повалялись на соломе в молчании. Меня начало клонить в сон.
– Эван, а долго тебе учиться?
– Долго. Четыре года в детской школе, потом четыре в юношеской, а дальше либо работать, либо продолжать учебу в университете.
– Целых восемь лет. Ты ведь забудешь меня за это время.
– Не забуду. С чего ты взяла?
– Обещаешь?
– Обещаю.
– Ты женишься на мне, когда мы вырастем?
– Да.
– Я буду женой эспера! – хихикнула девочка. – Обещаешь?
– Обещаю.
– Тогда поцелуй меня.
– Зачем? Это противно.
– Когда взрослые обещают что-то серьезное, то обязательно целуются.
– Ну... давай.
Стефина прикрыла глаза и осторожно приблизила ко мне свое лицо со вздернутым носиком и вытянутыми губами. Так близко. Я даже мог сосчитать число веснушек на ее щеках. Теплое дыхание принесло запах молока и ягод.
Доски поехали в сторону у нас из-под ног. Я шмякнулся, приложившись головой о ветку. Стефина упала, покатившись к краю убежища. В последний момент я успел прыгнуть и схватить ее за руку. Пыхтя и отдуваясь мне кое-как удалось втащить девочку обратно.
– Надо спуститься. Здесь опасно. Духи земли чем-то сильно рассержены, – произнес я, пытаясь унять бешено стучащее сердце.
Стефина заторможенно кивнула и полезла по веревке следом за мной. Когда мы спустились на землю произошел еще один слабый толчок, сопровождающийся непонятным гулом. Мимо нас пронеслось несколько ящериц на высокой скорости. На этот раз уже я схватил девочку за руку и потянул по тропинке в обратную сторону. Видимо, произошедшее сильно потрясло ее. Высота дерева приличная. Легко можно себе что-нибудь сломать при падении. Это на мне заживает все как на ящере, а Стефина бы очень долго восстанавливалась.
Подземные толчки участились. Один раз нам даже не удалось удержаться на ногах после очередного удара.
– Слышишь? – сказал Стефина.
Я прислушался и воскликнул:
– Гром!
– Да, – кивнула девочка. – Гремит после каждой тряски. Что-то не так с Пятном Грома.
– Надо родителям сказать. Бежим!
Мы обогнули приснопамятный овраг и понеслись по хорошо знакомой дороге, перепрыгивая через препятствия. Мимо пробегали небольшие ящерицы, жужжали инсектоиды. Мне показалось, что в нескольких местах я увидел извивающуюся радугу, отчего моя душа ушла в пятки. Каждому ребенку известно, что радуга без дождя – предвестница смерти.
Оттолкнувшись от толстого корня, я намеревался перескочить небольшое поваленное деревцо, как сзади меня пнула тугая волна. Потеряв равновесие, я запнулся ногами о бревно и кувыркнулся вперед, больно ударившись руками и лицом о землю. Тело заныло. Где-то рядом неслабо громыхнуло. Стефина впереди вскрикнула. Я вскочил и бросился на помощь. Идти было тяжело, словно мне загрузили на спину наковальню, ноги стали как ватные. Подруга обнаружилась чуть дальше по тропе, лежащей на земле и обхватившей себя руками.