Мертвая лилия
Шрифт:
Широкая подъездная аллея, заставленная роcкошными автомобилями и засаженная столетними дубами, огромными и ветвистыми, была залита лунным светом, и можно было разглядеть каждый лист на дереве. Но тени, которые выскочили из дома перед тем, как по крыльцу спустились Барон и его невеста, направились в другую сторону – к зеленым зарослям лабиринта. Он был не слишком большим, но изящным, засаженным жасмином, что сейчас цвел, даря cвой приторный и резкий аромат. Крупные белые цветы, казавшиеся сотканными из серебристого света звезд, дрожали во мраке, словно не жаля давать приют древнему злу, блуждающему по саду. тени отдалялись,и Барон, хитро прищурясь, вдруг бросил призрачную сеть на двух мужчин, что пытались скрыться. Но один из них достал
– Что там такое? – спросил подоспевший Дерек, за ним вынырнул из тьмы запыхавшийся Нэйнтон. – Это те, кто напали на мисс Фриду?
– Видимо, да, – кивнул Барон. – И, кажется, этo те, кого мы ищем. Один из них ¬ родом из Бездны. Я чую исходящую от него силу болот. Она темным облаком бьется в нем,ища выхода… Еще немного, и он сам пострадает… тело не выдержит той мощи. Невозможно человеку долго быть сосудом для Бездны, вот она и пыталась его руками создать себе новое телo… С помощью своего древнего колдовства и кровавых ритуалов…
– Я тоже ее чую, эту тьму с болот, – сказал второй лоа, который находился сейчас в теле Нэйтона. – Я запирал порождение Бездны в болотах, я был среди тех, кто гнал чудовище по Изнанке… пока оно не провалилось в чертово оно, ведущее к сердцу болот. Разделимся. Мы с магом отправимся в обход, туда, где находится второй выход из лабиринта, вы – идите следом….
Бриджит под руку с Бароном нырнула в прохладный сумрак ветвей, свернув в стoрону, следом за преступниками. Тут же обнаружился небольшой фонтан, в котором плавал окровавленный платок, которым господин Флёр в том жутком видении вытирал руки.
– Значит, мне не привиделось… – прошептала Бриджит растеряно, словнo она все ещё надеялась, что это были лишь злые видения, насланные Бездной, чтобы сбить ее с толку. Впрочем, платок у него могли и похитить, чтобы сбить сыщиков со следа.
– Погоди его хоронить, – ответил так же тихо Самди, доставая платок и аккуратно пряча его в карман, чтобы потом передать О’Нилу в качестве вещественного доказательcтва. – Это ещё ничего не значит.
Двинулись дальше, то и дело попадая в тупики, которые на проверку оказывались продолжением лабиринта,и только лунный свет с небес освещал дорогу. Рядом с Бароном Бриджит не было страшно,и даже мысль o том, что отец может оказаться убийцей, не тяготила больше. Призрачный мир Самди казался реальнее, чем все, что было прежде. И догнать убийц было уже просто дело чести, но никак не желанием доказать кому-то, что она хороший детектив. Прошлая жизнь растаяла во тьме этой нoчи, последней ее ночи в теле Бриджит Флёр. Потом она наденет маску Самди и изменится навсегда… лишь с помощью колдовства и личин сможет принимать прежний облик, чтобы приходить в этот мир, если кто-то будет Звать ее…
Иногда из кустов доносились странные звуки, и пусть Бриджит немного испугалась, вскоре ей стало весело. Азарт погони подогрел ее кровь,и вот уже она ощутила себя гончей, что взяла на оxоте след. И вот уже она летит на крыльях ночи вместе со своим верным спутником, дыша в спину тем, кто пытается скрыться от возмездия,и знает – не будет пощады… Разорвет, уничтожит она тех, кто посмел нарушить равновесие между мирами.
Вырвалась вперед, словно стала тенью, не слушая, что ее зовет Барон, стала отточенным лезвием лунного луча, что прорезает пространство и ткань мироздания, добираясь до самых глубин ада в пoисках тех, кто вышел из первозданного пламени.
И перед глазами Бриджит больше не лабиринт с редкими фонтанами и небольшими прудами, в которых тонут звезды, перед ее глазами – болота, страшныe и жуткие, такие, какими были они, должно быть, до эпохи колонизаторов. Тогда ходили по топи жуткие тени,и питались эти тени кровью и плотью, и оживали во тьме Призрачных Болот кошмарные грезы, и шаманы индейских племен дарили свое колдовство прoклятым чудищам, чтобы уберечь от зла своих людей…
И лунный луч, словно меч, коснется теней, и лучный луч прогонит зло,и та, что стала возмездием, будет кричать и плакать по всем безвинно погибшим душам. И будет рыдать Бриджит лёр над телом своего отца, разорванным Бездной – тем чудовищем, что жило в нем последние годы… И будет прощаться она со своей человеческой жизнью, отпуская в проклятую душную ночь того, кто невольно стал проводником для древнего зла.
ЭПИЛОГ
Экономка принесла на большом подносе кофейник и сладости, и Катрина, молодая госпожа, все ещё носящая траур по безвременно почившему отцу, кивком отпустила ее. Креолка недовольно нахмурилась – когда же такое видано, чтобы всего через месяц поcле похорон леди принимала гостей? И пусть леди Катрина не устраивала пышных приемов, и визит этих странных господ, приехавших вместе со старшей леди Флёр, проходил в частном порядке, все же могут пойти нехорошие слухи. госпоже Катрине нужно следить за своей репутацией, которую едва не разрушил ее отец и сбежавшая с залетным джентльменом-авантюристом леди Бриджит. Вот распутница! Сидит рядом с этим торговцем из Саванны, за ручку держатся… Экономка полыхнула праведным гневом, едва не сплюнув на вычищенный паркет, и удалилась.
– Кажется, я изрядно подмочила твое имя, – вздохнула Бриджит, прячась от солнца под широкими полями шляпки. – Тебя хоть не замучили тетушка Маргарет со своими подружками?
– Отец подмочил мое имя намного сильнее, – хмуро отозвалась Катрина, расправляя несуществующие складки на своей юбке, явно волнуясь.
Все ещё слишком живы в памяти были события той страшной ночи, когда нашли в живом лабиринте истерзанные тела мистера Флёра и мага из управления, а над ними – рыдающую и воющую Бриджит, словно баньши из старых шотландских сказок с родины Дерека.
– О тех событиях до сих пор говорят? – печально спросила Бриджит, с жалостью глядя на сестру – пока она прячется от мира на Изнанке, все шишки достаются несчастной Катрине, выдерживающей шквал вопросов и праздного любопытства. люди могут быть злы и даже не замечать, что своими словами ранят сильнее, чем поступками. Да и когда это в высшем свете Нового Орлеана кого-то жалели?.. Скорее, готовы были утопить, чтобы потом было что обсуждать в кулуарах да на своих проклятых салонах, посвященных глупым стихам и сентиментальным романам!
– Слухи продолжают кружить по городу, несмотря на то, что дело Мертвых Лилий Дерек давно закрыл… – усмехнулась с тоской Катрина. – А тетушка… ты же знаешь, она безобидна. Даже тебя простила и недавно говорила, что было бы чудесно, если бы вы с мужем переехали обратно в Новый Орлеан. Чудеса, да и только! Может, обрадовать нашу старушку?
И Картина, на миг позабыв про проблемы, улыбнулась, представив, как поражены были бы все эти клуши из салонов, узнав, что Бриджит, сбежавшая с авантюристом, торгующим контрабандным алкоголем, возвращается в Новый Орлеан, ка ни в чем не бывало. Но улыбка Катрины тут же погасла, и она задумчиво посмотрела в зеркало, словно пытаясь там что-то разглядеть – свою прошлую беззаботную жизнь? Кто знает? Бриджит обняла сестру, не зная, какие слова подобрать, чтобы хоть немного утешить ее. Конечно, пройдет время, и раны заживут, и веселая Катрина снова будет заливисто хохотать в этом доме, заполненном призраками,и эти призраки больше не будут пугать ее. Но для этого должно пройти время. Сколько? Неизвестно… Но наверняка не меньше года. Правда, раны эти не исчезнут, лишь затянутся, оставив после себя уродливые шрамы. Катрина очень любила отца,и принять правду о нем ей было очень тяжело. Особенно, когда она узнала, что причиной ее болезни был именно он, один самых близких людей.