Мертвая петля
Шрифт:
А, плевать. Заканчивать с этим надо.
С другой стороны, что он может ей предложить сейчас? Парень осознавал и это тоже. Не ко времени их эта любовь, а играть в жениха-и-невесту не имел никакого желания. Не для него это. Ей оно может и нравится, целоваться да миловаться, а ему эти игры уже в печенках. Как есть получалось, что пора разбегаться.
И на сей раз последнее слово за ним будет.
***
— Привет, — выдохнула Нина.
— Привет, — хмуро пробормотал Артем и направился в свою комнату.
Нина
Артем закурил, он всегда курил в комнате, а Нине это почему-то нравилось, нравилось смотреть, как он держит сигарету, как затягивается. Даже дым не раздражал. Она что-то начала говорить, но Артем ее прервал.
— Нам не надо больше встречаться.
— Что? — застыла Нина, внезапно побледнев.
— Что слышала.
— Что? Это ты из-за того… да? Это была дурацкая проверка, да?!
— Не болтай ерунды.
— Я же сказала, если тебе так хочется…
Он не дал ей закончить, и, приблизив к ней лицо, прищурился и проговорил:
— Нужна ты мне… — и пошел красочный рассказ о том, сколько у него разных девчонок, что он с ними делает и как.
Нина обомлела. Это было ужасно. Она всегда подспудно подозревала, что рано или поздно этим кончится. Но когда вот так…
— Давно надо было тебя послать, — проговорил Артем, затушив сигарету.
Ох, как тут Нину прорвало…
— Да пошел ты! Пошел ты! Ты!!! Я тебя пожалела просто!
Артем только язвительно ухмыльнулся, мол, себя жалей, отошел в сторону и отвернулся. И тогда она вдруг собралась. Откуда только взялись силы.
— Пока, — сказала Нина, спрыгивая на пол, — Счастливо оставаться!
Артем обернулся на ее шаги, чтобы увидеть улыбку. Сейчас Нина улыбалась. Даже если бы ее заставили умирать долго и мучительно на его глазах, по капле выдавливая кровь, она бы улыбалась. Лишь бы он не видел, как ей больно.
И от этой ее улыбки ему было мучительно больно.
Ушла.
Ну вот… Он сделал все как хотел. Как надо. Он победил.
Победа… победа?
Из прихожей донеслись голоса:
— До свидания, Любовь Викторовна.
— Уже уходишь, Ниночка?
— Да.
Артем сел на кровать, вцепившись руками в волосы, и затих. Он был раздавлен ощущением пустоты и потери.
***
По улице она шла улыбаясь. Правда, иногда все же срывались слезинки. В груди… будто сердце клещами выдрали, а вместо него насыпали раскаленных углей.
Но ничего, она переживет. У нее стержень.
А он… тот, кого она любила… он подлый предатель.
Подлый предатель. Подлый.
Ничего. Все путем.
Домой влетела и сразу бросилась на кровать. Не рыдать, нет. Не станет она рыдать. Ни за что! Ни за что!!!
Рыдания душили
Это был первый урок.
***
Потом Нина успокоилась. Вернее, смогла заставить себя не чувствовать. Запереть боль внутри.
Надо было привести себя в порядок к приходу матери. Не хватало ей еще объяснять, чего она вся зареванная. Мать и так в последнее время донимала бесцеремонными расспросами. Вид в зеркале был ужасный, пожалуй, лучше всего будет искупаться. Да, точно, пусть вода все смоет.
Нина мылась и мысленно проговаривала то, что он сказал, то, что она ответила или что могла бы ответить. Это снова и снова отбрасывало ее в самую гущу самоистязания.
Нет. Довольно. Больше слез не будет.
Горячая вода, почти кипяток. От нее кожа покраснела и скукожилась на пальцах. Пора вылезать. После купания глаза все равно были припухшие, тогда Нина решила накраситься. Вообще-то, она глаза не красила, но самое время начать.
Да, пора начать жить заново. Всем назло. Ему назло.
Пришла с работы Серафима Петровна. Ей одного взгляда на дочь было достаточно.
— Нина… — только начала мать, как зазвонил телефон.
Звонил Черный, звал пройтись. В другое время Нина бы отказалась, лучше бы с дворовыми ребятами посидела, но сейчас…
— Хорошо. Где встречаемся?
Он слегка опешил, даже не ожидал, что девчонка так быстро согласится. Думал, начнет ломаться, как обычно.
— На том же месте, у входа в парк. Давай… через двадцать минут.
— Давай, — она отбилась.
— Куда собралась? — встревожилась мать.
— Гулять, — отрезала Нина.
Выглядела дочь решительно и мрачно, Серафима Петровна не стала ничего больше спрашивать, сказала только:
— Не задерживайся.
Ничего не сказав в ответ, Нина вышла за дверь.
Девочка ушла, а женщина устало опустилась на стул в кухне, повозила ладонью по столешнице, потерла лоб. Ох, выросла девка…
глава9
Однако в парк Нина сразу не пошла. Ребята стайкой сидели в беседке, и она подошла. Почему-то потянуло к ним, переброситься парой слов, согреться, что ли. Дворовая команда подобралась на удивление позитивная. Девчонки ее макияж оценили:
— Ух ты, Нинка, тебе так здорово! Чего раньше не красилась?
Действительно…
Потом перешли на оживленное обсуждение, как провести завтрашний день, и Нина задумалась. А ведь и правда, завтра последний звонок.
Последний учебный день в школе. А она совершенно забыла об этом, как и обо всем остальном, эта ситуация с Артемом сузила ее мир в какую-то точку.
Немного поболтала с ребятами, даже будто дышать легче стало. Теперь можно идти в парк, во всяком случае, она не чувствовала себя такой опустошенной.