Мертвое солнце
Шрифт:
У меня просто не хватило слов, чтобы описать всю красоту, что предстала перед моими глазами. Я не поэт и не художник. Но, думается мне, даже у величайших художников и поэтов не получилось бы передать все великолепие эльфийского Леса.
— Нравится? — поинтересовалась у меня за спиной гордая за свой народ бабуля. Я только завороженно кивнул, не в силах оторвать взгляд от этой красоты. «Хоть здесь писатели не ошиблись, — мелькнула в моей голове мысль. — Эльфийские города еще более прекрасны, чем я себе представлял». И это обычный,
Тем временем эльфеныш закончил, наконец, подводно-похмельные процедуры и вынырнул из бочки уже во вполне вменяемом виде. По крайней мере, оглядев себя, он поморщился и бросил чистящее заклинание. Ишь ты! Чистюля… Даже несмотря на то, что его одежду проще выкинуть, чем постирать, все равно пытается отчистить от непонятных пятен. Я, например… А собственно, во что я одет?
Наконец-то сподобившись оглядеть собственный наряд, я поперхнулся и закашлялся, пытаясь подавить непрошеное веселье. Если Лэй в своей одежде походил на искупавшегося в речке около химзавода, то меня можно выставлять вместо пугала — ручаюсь, ни одна птица даже близко не подлетит к полю, пока там будет стоять такое.
Сизо-бурая с подозрительными красными пятнами рубашка с обугленными лохмотьями вместо рукавов и подола, еще вчера имевшая благородный полуночно-синий оттенок; все в дырах и подпалинах кожаные штаны… Ну а в довершение мои любимые сапоги вместо черных стали светло-серыми… в красные пятнышки.
Да-а-а…
Обменявшись взглядами с тихонько хихикающим Лэем, я только вздохнул. Интересно, что же мы вчера такого натворили, что теперь выглядим как пара нищих оборванцев?
И что по поводу нашего с княжичем такого вида скажет мой пока незнакомый эльфийский дедушка?..
ГЛАВА 11
Любишь кататься? Умей от контролеров бегать!
Вздохнув и закатив глаза к небесам, Риа пробормотала себе под нос: «И в кого они такие?» — а потом подобрала с земли не замеченный мной ранее сверток и швырнула нам.
— Переоденьтесь, — бросила она и повернулась к нам спиной.
Недоуменно посмотрел на Лэя — тот в ответ только пожал плечами и потянулся к увязанному тючку.
Там обнаружились две пары нормальных, крепких штанов и рубашки: одна серебристо-белая, явно принадлежащая княжичу, а вторая — темно-красная, однозначно выуженная из моего мешка, иначе откуда у нее на спине аккуратно подшитые прорези? Вот только что-то я рубашки такой расцветки у себя не припомню…
Дождавшись, пока мы переоденемся, сожжем остатки старой одежды при помощи старого доброго файербола и попытаемся более-менее привести в порядок обувь, эльфиечка снова развернулась к нам и смерила таким добрым… таким ласковым взглядом, что я понял: сейчас меня будут убивать. Княжича же, ввиду его неприкосновенности, просто покалечат.
— Ну и как вы объясните свое вчерашнее поведение? — поинтересовалась она, переводя вопрошающий взгляд с меня на Лэя и обратно.
Э-э-э… А что вчера было?
Покопавшись в памяти, я обнаружил, что там зияет вселенских размеров черная дыра. Воспоминания о вчерашнем вечере обрывались на том моменте, когда мне пришлось залпом осушить кружку с вином. Потом — какая-то каша из смутных обрывков, больше похожая на бред алкоголика.
Переведя взгляд на сосредоточенно хмурящего брови княжича, я усмехнулся: похоже, незапланированным склерозом сегодня страдаю не я один…
Но, похоже, Лэй помнит несколько больше, чем я, — иначе с чего бы у него так округлились глаза? Да и нервное хихиканье не прибавляет мне оптимизма…
Что же вчера произошло?
Видя, что память не желает к нам возвращаться, эльфиечка, сжалившись, начала рассказывать:
— Вы вчера ухитрились разгромить алхимическую лабораторию Ордевиния ара Перрети (княжич вжал голову в плечи), вскипятить озеро с любимыми рыбками Янилии арэ Мессарэ (Лэй начал тихонько поскуливать от ужаса), разорили ферму по выведению боевых химер, при этом оглушив охрану и поломав сигнализацию, и ухитрились запечатлеть на себя целую стаю новорожденных ш'шэври. Затем устроили пляски в княжеском саду под абсолютно невыносимую для слуха музыку и, под конец, перецеловали всех придворных дам! — Казалось, эльфиечку больше всего возмущает именно наше распутное поведение. И что такого? Не мужчин же целовали!..
— …Я уж не говорю про вытоптанные клумбы, поломанные деревья и пожар, возникший на месте бывшей лаборатории. Хорошо, вовремя потушить успели, — добила нас Риа.
— Это все? — жалобно протянул я, тогда как Лэй в это время активно прикидывался кустиком. Вон даже позеленел, бедняга. Не иначе, для маскировки… Хотя кто его знает? Хм, синеть стал… Удивительные метаморфозы. Интересно, в княжескую родословную случайно не затесался какой-нибудь шальной хамелеон?
— Ну, еще где-то с полторы сотни более мелких прегрешений. — Слова бабули стали последним гвоздем в крышку нашего с княжичем гроба.
Лэй начал судорожно хватать ртом воздух, а я сел, где стоял. Вот это номер!
Интересно, после такого меня из Леса не выгонят, поддав коленом напоследок? Так, чтобы я летел отсюда до самого острова нимф без остановок — может, хоть там мои способности к разрушению хоть немного, ну, хоть чуть-чуть притихнут? И кто такие ш'шэври, может мне кто-нибудь объяснить?!.
Этот вопрос я и задал вслух, после чего на меня уставились две пары глаз: янтарно-желтые и светло-зеленые.
— Ты действительно этого не знаешь? — с изумлением спросил меня Лэй, уже вернувший нормальный румянец. Быстро же он пришел в себя…
— А откуда я должен это знать? — Вздернутая бровь и ехидная усмешка показали эльфам всю глубину моего невежества в вопросах различных видов боевых химер. — Мне об этом никто не рассказывал.
— Да-а-а… — задумчиво поскреб в затылке княжич. — Даже не знаю, что тебе сказать… Ш'шэври — это ш'шэври. Их не описывать, их видеть надо.
Очень информативно.