Мертвый Ганс

МЕРТВЫЙ ГАНС .

Ганса похоронили после обеда. Его брат Михель до того набрался сидра, что на ногах едва держался. Хоть и не любил он Ганса, однако пару ковшиков за упокой его окаянной души все

же опрокинул. Бруна, жена Ганса, по супругу и слезинки не обронила. Пять лет с тюфяком прожила. Хорошо, что его братик Михель оказался таким ласковым и заботливым, иначе с ума бы наверное сошла. Ганс больше года не знал об их отношениях. Неделю назад застукал их в сарае. Зашел за литовкой, а там братик Михель его суженую обхаживает. Да так, знаете ли, славно это у них получается. Схватился Ганс было за косу, но по слабости характера только буркнул что – то и вышел из сарая. По совету Бруны, Михель не ночевал у себя дома. Ганс вернулся особенно молчаливым. Молча налил молоко в кружку, молча разломил хлеб, молча поужинал. Бруна сидела в углу за шитьем. Изредка поднимала глаза на мужа, но тот и не смотрел в ее сторону.

– Закончил? – спросила Бруна.

Ганс дожевал хлеб, выпил еще полкружки молока и стянув сапоги повалился на кровать.

Утром Ганс не проснулся. Бруна сходила к свекрови и сообщила

о смерти ее сына. Илма не любила невестку: во всем винила ее тяжелый характер.

– Извела, ведьма! – набросилась с рыданиями мать Ганса на Бруну.

Невестка только и успела, что в сторону уклониться, иначе осталась бы без изрядного клока волос и с расрапанными щеками.

Похоронили, значит, Ганса. Через два дня и Илма узнала об отношениях невестки и старшего сына. Зашла к Бруне забрать кое – какие вещи Ганса, а там сидит Михель и кофе попивает. Вроде бы ничего такого, зашел навестить несчастную вдову, но свекровь была женщина с опытом и уж в этих делах ее никак нельзя было обмануть. По одному взгляду на Михеля и чуть заметную поволоку в глазах Бруны, Илма обо всем догадалась. Отвесила сыну подзатыльник, невестке болючую оплеуху, завернула две рубашки и молча вышла за дверь.

Около месяца прошло с того времени. Михель уже совсем перебрался к Бруне. Дом свой продал, разжился деньгами, а тут и Бруна забеременела. Илма же забыла дорогу в бывший дом младшего сына. По вечерам только плакала и кляла на чем свет стоит Михеля и Бруну.

Конец ознакомительного фрагмента.