Мертвый Инквизитор 1. Узник Фанмира

Магазинников Иван Владимирович

А в довершение всего в списке врожденных особенностей красовалась вот такая надпись:

Травмы:

Вырван язык (приобретенное, постоянное)

«Описание: в возрасте 15 лет вы упали с лошади и откусили себе язык. К сожалению, лекари и маги не смогли исцелить этот недуг, и вам пришлось учиться жить с ограниченными возможностями в общении, навсегда позабыв о своей мечте стать магом…»

Штрафы:

– Вы

не можете разговаривать (голосовой чат недоступен).

– Вы не можете использовать заклинания.

– Любые зелья действуют на вас с силой 50 %.

– Нет ощущения вкуса.

Ну и на сладкое то, что повергло меня в состояние легкого шока:

Бонусы:

– Вы знаете язык жестов.

– Любые зелья действуют на вас с силой 50 %.

– Нет ощущения вкуса.

Бонусы от откушенного языка! Которые больше чем на половину совпадают со списком штрафов! Ух, покажите мне того гения, что придумал это все, уж я ему и язык вырву, и языку жестов научу – и среднему пальцу, и «отрубленному» локтю, и кулаку в зубы…

Спустя еще десять воскрешений мне только и оставалось что признать – клетка моя была создана настоящим мастером. С такими параметрами я не мог разрушить гроб или освободиться каким-нибудь другим способом – сам или с посторонней помощью. Ну, например, очаровать проползающего мимо червяка своей Харизмой, состарить дерево несгибаемой Волей или положиться на Удачу…

Перспектива вечно вертеться в этой барокамере меня совершенно не прельщала. И вообще, надо бы составить список дел и наметить цели, к которым нужно стремиться, чтобы не просто выжить, но и обрести желанную свободу.

А планы мои оказались довольно просты и продиктованы суровой реальностью. Или, правильнее будет, виртуальностью? Итак, мой план-минимум выглядел примерно так:

1) Выжить.

2) Выбраться из этого треклятого гроба. (Прим.: сменить точку привязки)

3) Встать на ноги в этой игре.

Собственно, все это логично вытекало из моего плана-максимума:

1) Снять ограничения своего аккаунта и выйти на связь с внешним миром. (Прим.: не привлекая внимания администрации.)

2) Отыскать свое тело и обеспечить его безопасное изъятие.

3) Выбраться из виртуала в реальный мир.

4) Исчезнуть с горизонта «Виртукома»…

Вот и все. Как два байта переслать, верно?

Впрочем, хоть и мизерный, но кое-какой шанс осуществить свои планы у меня все же был. В конце концов, ловушка эта наверняка была типовая, а не индивидуально разработанная для меня. А я у меня любимого кто? Правильно – программист интерфейсов для виртуальных систем!..

Поэтому уже после двести-не-помню-какой реинкарнации я залез в специальный раздел настроек интерфейса, предназначенный исключительно для опытных пользователей.

– Вива! – не сдержал я радостного вопля, когда увидел интерфейсное окно настройки и разработки пользовательских модификаций. – Есть доступ!

Конечно, это вовсе не означало, что я смогу влезть в игровой код или что-то изменить в игровом мире. Нет, уж за этим-то разработчики следили особенно внимательно. Просто человек, знакомый с программированием, мог немного модифицировать стандартный интерфейс игры, используя для этого встроенный редактор и набор функций, специально открытых разработчиками для этих целей.

Но даже с этим скудным набором при должном умении и фантазии можно было здорово облегчить себе жизнь, а при желании – и другим игрокам. Но, как это обычно бывает, едва я принялся обдумывать, как и для чего можно использовать столь неожиданный подарок судьбы, как меня прервали самым бесцеремонным образом – что-то зашумело прямо надо мной, а потом в крышку моего (надо же, я уже начал считать его своим!) гроба постучались…

Глава 3. Восставший из мертвых. Многократно

Стук становился все настойчивее и настойчивее. Я поначалу хотел было отозваться, постучать в ответ, но вовремя одумался: не хватало еще, чтобы моего потенциального спасителя Кондратий хватил, когда он услышит из гроба ответный стук.

Хотя, с другой стороны, хороший человек глумиться над трупами не станет. А то и вовсе добьет меня, как лишнего свидетеля. Впрочем, уж к чему-чему, а к смерти я уже привык. Так что я затаился и, переждав еще несколько смертей от удушья и возрождений, наконец-то дождался своего «освободителя».

Крышка гроба с противным треском раскололась от очередного удара, и на меня посыпались комья земли. Хоть и пытался я прикинуться «покойничком», но набившаяся в глаза и в нос земля спутала мне все планы, заставив оглушительно чихнуть.

– Эй, смотри, Гварл, этот живой! – раздался сверху удивленный скрипучий голос.

– Хозяин велел таскать ему мертвяков, – рассудительно отозвался второй голос, не менее противный, чем первый.

– Твоя правый. За живых нам хозяин не платить. Давай его назад копать! – пришел к неутешительному для меня выводу хозяин первого голоса.

Комья земли забарабанили по моему лицу, не давая вставить ни слова: похоже, слова у него не расходились с делом.

– Твоя стой, Мургл. Хозяин платить за каждый мертвяк.

– Так этот мертвяк живой еще.

«Ну, допустим, не еще, а опять», – сказал бы я, если бы у меня был язык, а во рту не было плохо пережевываемого комка земли.

– Теперь будет совсем мертвый, – раздалось сверху, и одновременно в моей груди поселилось нечто горячее – так мое виртуальное тело теперь чувствовало боль.