Мерзкое святилище
Шрифт:
Кормак чувствовал мурашки, бегущие по телу. То, о чем говорил Фабриций, находило живой отклик в его душе.
— Успокойся, — сказал он, — этого святилища больше здесь не будет.
— Верно, —
— Христианин или нет, но ты был отважным человеком, — сказал Кормак, чувствуя непривычную печаль. — Мы отомстим за тебя...
— Нет! — Фабриций протянул дрожащую руку, и его лицо побагровело от усилия. — Я умираю, а месть — она неприемлема моей душе. Я пришел в это святилище зла с крестом в руке и словами Господа нашего на устах, готовый принять смерть, чтобы избавить мир от Того, кто принес Ему столько горя и страданий. И я был услышан: появились вы и убили змея. Теперь его присные могут влачить свое жалкое существование только там, внизу, или вымирать, забившись в глухие лесные дебри. Шоггот никогда больше не будет вредить людям.
Фабриций схватил правую руку Кормака
— Кельт ли, норманн ли, вы братья, хотя принадлежите к разным расам и молитесь разным богам. Смотрите! — его лицо осветилось улыбкой, а тело сдвинулось так, что он смог опереться на локоть. — Господь наш сказал: «Не бойтесь убивающих тело, души же не могущих убить; а бойтесь более того, кто может и душу и тело погубить в геенне». Все мы равны перед угрозой Темных Сил. Да, все мы братья!
Сияющие глаза Фабриция закатились и закрылись. Кормак стоял, молча сжимая рукоять меча. Наконец он глубоко вздохнул и спросил:
— О чем это он говорил перед самой смертью?
— Я не понял, — покачал головой Вулфер, — Он сошел с ума, и безумие его доконало. Он был отважен и не боялся смерти. А вообще, лучше будет, если мы уйдем отсюда! Тут мерзкое место...
— Правильно. И чем быстрее, тем лучше, — согласился Кормак. — Вперед, в Уэссекс! Очистим наши клинки в доброй саксонской крови.