Месс-менд. Роман
Шрифт:
– Сядьте сюда, генерал, - проговорил он лениво - здесь уютней. Славный паренек этот Дельсарт, не правда ли?
– Удивительно симпатичный!
– громко отозвался генерал, падая в другое кресло возле камина.
– Ничуть не сомневаюсь, что он может найти не только собаку, но и ошейник и цепочку, если это понадобится. Держу Пари на собственную табакерку, что это самый талантливый молодой человек в Великобритании.
– И такого парня не сумели, оценить! Это знаете ли…
Оба собеседника так громко всплеснули руками, вздохнули и заворочались в креслах, что совершенно заглушили
– Пора спать!
– громко зевнул американец и встал с кресла. С минуту он помолчал, затем пренебрежительно прошептал:,
– Он убрался. Ду…
Здесь, чтоб не оскорбить британских лордов в их сыновьях старших, младших, средних, заочных и побочных, я предпочитаю докончить недопустимое выражение американца в более деликатной форме.
17. ЕЩЕ О ДВОРЯНСКИХ ДЕЛАХ КНЯЗЯ ГОНОРЕСКУ
День не успел заняться, как в комнату румынского князя деликатно постучали.
– Милейший мой Гонореску, - ласково пробормотал американец, усаживаясь против князя, - мне передали о пьяной венской девушке, очутившейся поблизости от кабачка «Кошачий глаз».
– Любезный сэр, девушка найдена, поймана и отослана в константинопольский притон для моряков и носильщиков третьего разряда.
– Очень хорошо…. очень… Вы! помните, мой дорогой, что я говорил вам о хорошем комплекте для порта Ковейта?
Этот порт Ковейт, вопреки всякой географии, давно уже сидел у румынского князя в том месте, за которое обычно подвешивают человеческую одежду и ее носителей, когда они вытягивают лотерейный билет на виселицу.
– Помню, - кисло отозвался Гонореску.
– Полный комплект у нас уже подобран. Ни одной непривлекательной. Самая большая нога - размер номер тридцать пять. Все едят простоквашу, ваниль, сухие желтки, жареную свинину и рахат-лукум. Ванна, массаж, маникюр, педикюр, катанье, валянье, то есть я разумею прогулки и отдых на диванах…
– А курс политграмоты? Провели вы его так, как я вам указывал?
Князь Гонореску поперхнулся.
– Милейший сэр, я… я не совсем понимаю. Мои предки, сэр, перевернулись бы в пробу. Я прошу вас, сэр, преподать ваши указания непосредственно Апопокасу.
Эта достойная речь произнесена твердым голосом. Румынский князь тоже имеет меру своего веса, как и всякая: земная материя. Он Нажал звонок. Дверь отворилась. Толстый, жирный, помятый Апопокас, дожевывая рахат-лукум, ваниль, жареную свинину, предназначенные для ковейтского комплекта, медленно появился в дверях, подтягивая на животе капуцинский ремешок.
– Я надеюсь, Апопокас, ваши девушки милы, ласковы и хороши собой, - внушительно произнес американец.
– Их надо, кормить сладостями, чтобы они стали еще милей, ласковей и симпатичней. Это одно из самых важных начинаний международной политики.
Апопокас шмыгнул носом.
– Вы понимаете, добрейший, что международная политика интересуется узловыми пунктами. Ковейт есть такой узловой, пункт. Много интересных политиков сидят сейчас в Ковейте, выполняя различного рода задания. Но, дорогой мой, великие политики не везут своих жен в порт Ковейт, и особенно в такое переходное время. Вы Понимаете Поэтому, что гнездо симпатичных, в высшей степени привлекательных женщин, помещенное под международным, фонарем, среди розовых садов порта Ковейта, Снабженное кофейней, биллиардной, восточными киосками, опахалами, кальянами, нардами, халатами, зеленым порошком для любителей и содержимое титулованным лицом, - такое гнездо может стать любимым местом отдыха для политических людей. Следует Апопокас, отнестись к этому весьма серьезно. Следует взвесить эту серьезность на то золото, которым ваш господин будет аккредитирован в Багдаде, Ковейте и Керманшахе.
– Я понимаю вас, сэр!
– от всей души пробормотал Апопокас.
– И вот, милейший мой, вы подготовите симпатичных девиц к политическому восприятию. Вы дадите им ориентацию. Вы научите и разбирать что Такое русский большевик, английский Империалист, - немецкий филистер, австрийский болтун и американский гуманист. Вы научите их стенографии. Они должны уметь. разговаривать, выслушивать и записывать.
– Но я сам этого не умею, - мрачно ответил Апопокас.
– Поищите им учителя! Что-нибудь. из духовного звания или русской эмиграции. Итак, князь…
Два три кивка благородной улыбающейся американской головы - и князь Гонореску остался наедине со своим слугой.
– Иди-ка сюда, собачий сын, моисеева заповедь!
– произнес румынский вельможа многозначительным тоном.
– Иди, иди! Да не задом, а передом. Ага! Так я и знал. Ваниль, рахат-лукум, свинина! Ну, если ты мне еще раз пропитаешь девушек одними сухими желтками и простоквашей, я понаделаю да тебя таких бифштексов, что даже caм Врибезриску не отличит твоего мяса от…
Князь хотел добавить «от бычачьего», но, вспомнив, что ни один отелы в Вене, в том числе и их собственный, уже не знает, чем пахнет и где возрастает бычачье мясо, добавил угрюмым голосом:
– От кошачьего.
Апопокас мрачно переступил с ноги на ногу.
– А теперь, - пробормотал князь, Меняя… дворянскую интонацию на чисто деловую, - собери весь девичник и готовься к дороге.
Мы завтра же едем в порт Ковейт через Джерубулу и Багдад. Величественное путешествие! Достопримечательные остановки! Ты слышал, гм, что было сказано о городах Kepманшахе, Багдаде и Ковейте? Для дворянина, Апопокас, нет более достойного города, чём тот, где он аккредитован!
18. ПОЧЕМУ МИННИНЫ САПОЖКИ НЕ ДОВЕЛИ СОРРОУ ДО ЕЕ НОЖЕК
Не прошло и часа с той минуты, как Миннина туфля очутилась в руках у Сорроу, а дворникова метла в его тылу, как по той же грязной, кривой, подозрительной Штумгассе проехал мороженщик, на собаке. По видимому, профессия мороженщика была выбрана им исключительно для отвода глаз, а может быть, я для отвода носа, усиленная длина и краснота которого говорили скорей о растапливающих, нежели о замораживающих предметах торговли. Но зато собака мороженщика во всех отношениях была на высоте собственной поклажи.