«Мессер» – меч небесный. Из Люфтваффе в штрафбат
Шрифт:
— Wir mussen wieder front! — Мы должны убираться прочь! — прокричал в панике обер-фельдфебель Штольц.
Атака при таком превосходстве противника была чистым безрассудством, однако Rottenfurher [40] думал иначе.
— Nein! Zum Angriff! [41] — Германа Вольфа обуял азарт боя. Словно бесстрашный предок — берсерк, кинулся он в бой.
Вытянутый силуэт русского истребителя перечеркивают линии прицела, и тут же палец жмет гашетку, а глаза за мгновение до этого определяют необходимое упреждение. Сверкающие нити трассеров впиваются в фюзеляж неприятеля, ЛаГГ-3 выбрасывает из двигателя черный клуб дыма и резко идет на снижения. Его мотор жидкостного охлаждения уж очень чувствительный к боевым повреждениям: пара пуль и — alles Kaput! Впрочем, у «Мессершмитта-109» двигатель DB-601N — тоже жидкостного охлаждения, так что и немецкому летчику нужно быть осторожным.
40
Командир пары (нем.).
41
Нет! В атаку! (нем.)
Русских истребителей было больше — в этом и крылась опасность. Ввязавшись в ближний бой, Герман Вольф вынудил их отказаться от использования реактивных снарядов. Но вооружение «лаггов», состоящее из 20-миллиметровой пушки, крупнокалиберного 12,7-миллиметрового пулемета БС и пары 7,62-миллиметровых ШКАСов, делало их опасными противниками. Герману Вольфу и его ведомому оставалось только надеяться на собственное мастерство владения самолетом да еще и на удачу.
Но как говорили древние: «Удача любит храбрых!»
«Мессершмитт-109Ф» Германа Вольфа на вираже зашел в хвост ЛаГГ-3 — перегруженному советскому истребителю недоставало мощности его двигателя. Он пытался тоже уйти на вираж, но не успел — пулеметно-пушечные очереди «Мессершмитта-109Ф» Германа Вольфа пересекли траекторию его полета. Вспышки попаданий прошли вдоль левого борта «лагга», несколько пуль прошили плексиглассовый фонарь кабины, мгновенно убив русского летчика.
Совсем близко от угловатого фонаря кабины «Мессершмитта-109Ф» пронеслись дымно-огненные трассы еще одного русского истребителя. Герман Вольф взял ручку управления на себя, одновременно двинув вперед рычаг управления двигателем. Специальный «командный прибор» не только увеличил обороты мотора DB-601N, но и автоматически подобрал наиболее выгодный при изменении режима его работы шаг лопастей воздушного винта. «Фридрих» задрал нос к горизонту и пошел на «мертвую петлю». ЛаГГ-3 проскочил под ним, а потом «Мессершмитт-109Ф» оказался у него на хвосте. Короткая очередь, и еще один русский истребитель валится, объятый пламенем.
Оставшиеся два самолета с красными звездами резко снижаются и исчезают за лесом. Их летчиков можно понять: всего за несколько минут боя они потеряли большую часть своих машин и не сумели ничего предпринять против стремительных «Мессершмитов-109Ф».
Выполнив внезапную атаку, оба «Мессершмитта» Bf-109F ушли на большой скорости и скрылись в облаках. Герман Вольф был доволен — он провел именно тот бой, которого желал! Ввязавшись в маневренную схватку с превосходящими силами русских, он в очередной раз доказал собственное превосходство и выдающиеся качества немецкой авиатехники! Впрочем — как всегда.
Гауптман Вольф взял ручку управления на себя, перейдя в набор высоты. «Мессершмитт-109Ф» Карла Штольца неотрывно висел за правой плоскостью, метрах в пятидесяти позади. Ведомый охранял своего командира от внезапной атаки. Оба пилота внимательно осматривали воздушное пространство и вскоре обнаружили строй русских бомбардировщиков.
Это были гигантские ТБ-3 — четырехмоторные гиганты Сталина, участники многочисленных предвоенных парадов над Красной площадью в Москве. Но уже к концу тридцатых годов этот самолет конструктора Туполева устарел. Четыре двигателя со старыми деревянными двухлопастными воздушными винтами для ширококрылого гиганта оказались слабыми. Небольшая скорость и слабое оборонительное вооружение привели к потере всяческой боевой ценности. Некоторые шансы он имел при действиях ночью, однако командование Красной Армии и ее Воздушного флота обрекало на гибель этих «воздушных динозавров», посылая на бомбежки немецких войск днем и без истребительного прикрытия.
— Карл, набираем высоту и атакуем со стороны солнца, — скомандовал гауптман Вольф своему ведомому. — Zum Angriff!
— Яволь! Прикрываю, герр гауптман.
Пара «Мессершмиттов-109Ф» спикировала на замыкающий бомбардировщик русских. Его стрелки так ничего и не успели сделать: огненные трассы пронзили один за другим два двигателя на широкой правой плоскости «крылатого крейсера» большевиков. Взрывы искромсали обшивку и выдрали «с мясом» половину элерона. Тяжелый бомбардировщик накренился и пошел вниз, оставляя за собой черный хвост дыма.
— Ich bin treffen seine! [42] Gut, n"achste Angriff! — Хорошо, следующий заход!
— Verstehen!
Герман Вольф повторил атаку, и второй русский бомбардировщик свалился в штопор с разбитым вдребезги хвостовым оперением. Еще один ТБ-3 сбил Карл Штольц.
Воздушные стрелки русских бомбардировщиков открыли заградительный огонь. Но старые пулеметы ДА — «Дегтярев авиационный», да еще и на малоподвижных турелях, мало что могли против стремительных немецких истребителей. Всего за несколько минут все бомбардировщики были уничтожены всего двумя «Мессершмиттами-109Ф».
42
Я его сбил! (нем.)
— Командир, я подбит! Проклятые русские! Видимо, одна из пуль воздушных стрелков попала в двигатель.
— Хорошо, уходи, Карл. Справлюсь сам.
— Яволь, герр гауптман.
Оставшись в одиночестве, Герман Вольф стал еще более осмотрительным. По опыту он знал: очень много летчиков гибнет именно на обратном пути, когда задание уже выполнено и организм подсознательно расслабляется.
Так получилось и в этот раз. Это были все те же устаревшие русские «Чайки» И-153, но их было шесть, а Герман Вольф — один. И в патронных ящиках уже было практически пусто: боезапаса — всего лишь на пару коротких очередей.
Вот тут как раз и следовало проявить благоразумие. Гауптман Вольф дал полный газ двигателю и отдал ручку управления от себя, переводя «Мессершмитт-109Ф» в пологое пикирование.
Глава 4
Таран — оружие смелых!
Вся последующая неделя прошла как в аду. Гауптман Герман Вольф вместе со своим «штаффелем» постоянно находился на острие удара. Русские отступали, их разгром был страшен — никогда еще Blitzkrieg не был так страшен, как в эти летние месяцы в России.
Вылетов на столь любимую немецкими летчиками-истребителями «свободную охоту» почти не было. В основном — сопровождение бомбардировщиков. Стальной вал, сметая все, катился на восток. Сколько жизней было перемолото в страшной мясорубке — трудно представить.
Эскадрилья гауптмана Германа Вольфа не выходила из боев неделями, а в день они выполняли по три боевых вылета. Русских самолетов в небе было мало, но сталинские летчики даже в меньшинстве нападали на немецкие бомбардировщики и истребители. Воздушные схватки были короткими, но исключительно яростными. После боевых вылетов пилоты едва могли выбраться из кабин своих «Мессершмиттов-109Ф».