Месть Блэка
Шрифт:
– Я же говорил, что дешевые сигареты тебя погубят.
– С.. си-риус?- красные, с полопавшимися венами, глаза вора расширились от изумления, прежде чем на голову ему опустилось что-то тяжелое.
Я быстро оттащил "успокоенного" вора в дальний угол. Рыться в его вещал было противно. Впрочем, чего только я не делал в облике собаки. Карманы порадовали меня набором зачарованных отмычек, кисетом с тем вонючим табаком, и парой десятков галеонов в загашнике давно немытого сапога.
Я осмотрел главное приобретение. Хм. Бывало и лучше. Палочка Наземникус была под стать ему. Двенадцать дюймов, из неизвестного материала. Грязная, со следами сколов и
Теперь, куда же его деть... Я задумался. Убить? По мимо общей мерзости к этому человеку, я ничего не испытывал. Можно оставить его конечно здесь, но если не расколдовывать, то это быстро превратиться в убийство. Он либо замерзнет, либо мыши отгрызут "что-нибудь не нужное", либо его обнаружат маглы или другие волшебники. Ни тот ни другой, ни третий вариант меня не устраивал, поэтому я выбрал иной путь. С помощью трансфигурации, тушка Наземникуса успешно превратилась в не слишком симпатичную табакерку, которую я положил в карман черного пальто. Трансфигурация - великая вещь. Да и в целом колдовать было довольно увлекательно, былаго память репициента услужливо подсовывала мне информацию о том, как нужно делать необходимые взмахи. Пальто, кстати, создал из украденной одежды. Да и вообще, мой внешний вид претерпел некоторые изменения. В Лютный отправился уже не Сириус Блэк, а вполне себе респектабельный молодой человек чуть за тридцать, в строгом черном пальто, костюме и шляпе- цилиндре. В нем даже самый въедливый аврор не сразу бы распознал беглого преступника. О всех доступных способах снять следилки я позаботился прямо здесь, благо применение магии возле прохода в магический мир засеч было довольно сложно.
Придирчиво оглядев свою тушку, я был более-менее удовлетворен маскировкой и уверенно двинулся в тайное место.
Лютный, за восемь лет мало изменился. Это была все та же кривая улочка, большей частью затемнённая. Казалось, от влажных, кирпичных стен, исходил холод, от которого у случайно забредшего сюда обывателя на коже выступали мурашки. Влажный туман, дымчатой пеленой покрывающий кривую дорогу дополнял картину, будто где-то за углом, среди мусора и старых, гнилых досок притаился Дементор и поджидал свою жертву.
Все окна магазинов были забиты, те которые не были закрыты, старались сделать вид, что магазин давно заброшен, чтобы постороннему человеку ненароком не взбрело в голову посетить столь отвратительное, по своей сути, место... Но такое первое впечатление было очень обманчиво. Жизнь здесь, как и в располагающемся неподалеку Косом переулке, существовала своей бурлящей, как мерзкое зелье, жизнью.
Туман, и мягкий полумрак удобно скрывал лицо фигуры в черном пальто от других волшебников. Так что попадающиеся тут и там фигуры в капюшонах и мантиях не видели лиц друг друга. Сириу усмехнулся. В Лютном всегда ценили инкогнито.
Я шел мимо кажущихся старыми лавок и разглядывал знакомые названия. "Яды и отравы Шайверетча", "E.L.M -- волшебные похороны и бальзамирование", "Эльф-трубочист", "Дистальная фаланга"... Хозяева этих заведений явно имеют толк в хорошей шутке. Некоторые из названий действительно описывали то, что предлагали покупателям. Ну а некоторые просто делали вид. Даже в волшебном мире, у всего есть двойное дно. А у некоторых даже тройное. Так, например, у хозяина той лавки, куда я сейчас направлялся.
"Горбин и Бэркес" - самое известное заведение в Лондоне, занимающееся скупкой и продажей сильных и приметных волшебных вещей, в основном связанных с тёмной магией. Просто, как дважды два. Но вопрос в том, почему же при этой дурной славе его до сих пор не закрыли? У всех на слуху, но нельзя поймать - это можно сказать про старика Горбина. Ушлый делец, овеянный мрачной славой, был отнюдь не частым гостем в стенах аврората, как можно было бы о нем подумать. Да, он торговал не слишком одобряемыми законом вещами, но каждый аврор знал, что на поверку все эти "темнейшие артефакты" были просто пустышкой, за которые при сильном старании можно было предъявить некрупный штраф. Некоторых, особенно мерзких типов, Горбин и сам, чуть ли не за ручку приводил в отдел министерства. Это тех безумцев, которые пытались продать такие вещи как "сердце новорожденного младенца", или что еще похуже. Так что его лавка, как и многие в этом переулке была негласно признана "необходимым злом". Проверки конечно же устраивались, но без огонька.
И лишь малый круг "избранных" вполне себе свободно покупал, продавал и обменивал в этой самой лавке по-настоящему темные артефакты. Из тех, за наличие которых в Азкабан сажали не глядя. (Хе, как меня.) А то и разбирались "на месте". Как говорил один умный человек - если хочешь что-то спрятать, положи это на самом видном месте. И такой фокус проворачивал не один только Горбин. Это по мимо того, что в Лютном существовали места, забрести в которые без приглашения просто невозможно. Так что забавное место этот Лютный...
Но мне на секунду стало немного не по себе, когда я открыл скрипучую дверь. За ней обнаружился большой, слабо освещенный зал с развешанными на потолке ржавыми инструментами для пыток. В витрине под стеклом красовались сушеная рука, заляпанная кровью, колода карт и пристально смотревший прямо на меня хрустальный глаз. Со стен на вошедшего безмолвно взирали оскалившиеся в ухмылках маски. На прилавке были разложены человеческие кости разных форм и размеров. А в углу примостился большой черный шкаф.
"За антураж твердая десятка" - с интересом я оглядывал экспонаты камеры пыток.
Как только дверь закрылась, и мелодично звякнул колокольчик, из за прилавка раздались твердые шаги. Секунду спустя, оттуда показался сутулый человечек с сальными, зализанными назад волосами.
– Добро пожаловать, мистер...
– Кэлб, - подсказал я ему.- Джон Кэбб.
– Рад видеть вас в лавке Горбин и Бэрк, мистер Кэбб, -голос у хозяина лавки был такой же елейный, как и волосы. Что, впрочем, ни как не вязалось с его холодными цепкими глазами, которыми он буквально просканировал меня вдоль и поперек и, видимо, признал платежеспособным. Так как продолжил умасливать покупателя - Что желаете-с? У меня есть что показать. Только что получили товар, и цены умеренные! Рука славы, проклятое ожерелье...
– Порошок живой смерти, - прервал я речь Горбина, мысленно повторив, что мне нужно.
– Прыгун, амулет отвращения, пара одноразовых амулетов сокрытия, мантию-невидимку, ритуальные принадлежности...
По мере того, как я перечислял все пункты моего списка, подобострастная улыбка Горбина медленно сползала с лица, превращаясь в хищную.
– И да, чуть не забыл.
– Я выписал в воздухе причудливую фигуру, превращающуюся вслед за палочкой в смутно знакомую вензель-литографию, которую я подсмотрел в первый и единственный раз, когда отец взял меня в эту лавку. Она и служила своеобразным опознавательным знаком, по которому определяли свой ли ты, или чужой.