Месть черного паука
Шрифт:
Обкормленная успокоительными, Виолетта реагировала слабо. Ее заторможенный, подавленный вид вызвал у Славки прилив жалости и нежности. Не удержавшись, он погладил её по полураспущенной косе, лежащей на казенной подушке.
– Да не убивайся ты так, Веточка. Все кончилось. А этих нечего жалеть, заслужили.
– А мне все равно их жалко, - всхлипнула Виолетта, - у них же матери... И сама испугалась, знаешь как...
– Присядь ко мне, - поманила вялым движением руки, - что-то холодно ...
Она всхлипнула. Славка опустился на краешек кровати, сунул пакет
– Знобит, - прошептала она, не размыкая закрытых глаз, - Иди сюда, согрей.
– Славка смущенно молчал, и она снова тихо повторила: - Согрей меня.
Затаив дыханье, с сильно бьющимся сердцем, Славка сбросил с плеч чужой халат. На цыпочках прошел к двери, повернул ключ и выключил свет. Виолетта коснулась его ледяными ладонями, сбивчиво зашептала:
– Иди ко мне... Мне так плохо... Давай побудем вместе...
– она потерлась головой о Славкину грудь.
Сердце Славки ухнуло вниз - ночной рубашки на девушке не было.
* * *
Утро принесло Славке разочарование и обиду.
– Спасибо тебе, - сказала Виолетта, улыбаясь в потолок, - мне так плохо было вчера, так ужасно, а ты помог выйти из стресса.
– Это я должен тебя благодарить, - заикнулся было Славка.
– Прости, что я так тебя использовала, - Виолетта его попросту не слушала, говорила свое, - но мне правда нужно было как-то выйти из того состояния. Так что не бери в голову, мы ничем друг другу не обязаны.
– Обожди, - Славка попытался её обнять, - как-то до меня плохо доходит. Это что, ты меня вроде "тампакса" применила? Вставила, вынула, выбросила?
– Объясняю подробней, - Виолетта, уже совершенно обычная, выскользнула из его протянутых рук, выбралась из-под одеяла и повернулась спиной, вчера я была в состоянии депрессии и душевного надлома. Мужики в такой ситуации обычно кидаются в запой.
– Она набросила пурпурную рубашку, выпростала копну волос, закрывших её до пояса.
– Бабы устраивают истерики и жрут лекарства. А я использовала более действенный способ.
– Она взяла гребешок и принялась расчесывать волосы.
– И более приятный. Отлично снимает напряжение, восстанавливает эмоциональный баланс и гормональное равновесие. Теперь понял?
– Понял, - хмуро ответил Славка и тоже полез из-под одеяла.
– У самого недавно было такое состояние, чуть не спился. А надо было, оказывается, тебя пригласить.
– Ну, это пустой номер, - заявила Виолетта, продолжая энергично орудовать гребнем, - я сама решаю, когда и с кем. И сколько.
– И часто приходится решать?
– Славка мрачнел на глазах, от радостного утреннего пробуждения и следа не осталось.
– После расставания с так называемым женихом, вчера - в первый раз.
– А я думал, что нравлюсь тебе, - вздохнул Славка.
– Правильно думал, - подтвердила Виолетта, - ты и сейчас мне не разонравился. Но если задашь пошлый вопрос, а было ли мне хорошо, я тебя стулом ударю.
– Не спрошу, и так знаю, что хорошо. Просто я думал, между нами все как-то серьезней.
– Насколько я помню, жениться ты вообще не собираешься, а все остальное я серьезными отношениями считать не могу.
– Она стала заплетать косу.
– Горы для тебя все равно серьезней.
– А если бы не горы?
– А если бы не горы, тебя, наверное, и вовсе не существовало бы. С ними ты личность, мужчина, а без этих восхождений кто? Если никто, то мне такого тоже не надо, - она перебросила косу за спину и принялась, тихонько напевая, бренчать посудой на тумбочке.
– Ладно, - безнадежно махнул рукой Славка, натягивая белый халат вместо рубашки, - лучше я пойду.
– А разве ты не поцелуешь меня на прощанье?
– Что?
– он остолбенел.
Виолетта мягко и неторопливо подошла, положила руки ему на плечи, поглядела в лицо лукавыми глазищами и вдруг прильнула в глубоком сильном поцелуе. Отстранилась, проверяя впечатление, полюбовалась задохнувшимся Славкой и многозначительно спросила:
– А кофе? Ты ведь даже кофе не выпил, а куда-то уже бежишь...
* * *
Всю прошедшую ночь Серафим Будякин не сомкнул глаз. С того самого момента, когда знакомый милицейский полковник коварно попросился зайти на минутку, а сам приказал арестовать двух охранников из команды Старкова, сидевших в прихожей, с этого самого момента Будякин места себе не находил.
Он сразу понял, что "старфорсы" влипли, попали на каком-то серьезном преступлении. Только в этом случае их начали бы хватать всех подряд. А судя по тому, что в аресте участвовал один из руководителей МВД областного уровня, дело нешуточное. Да и коварный полковник ничего не стал объяснять, никак не успокоил, даже для видимости. А это очень плохой знак.
И Будякин испугался. Охранное агентство "Старфорс" было его карманной фирмой и обслуживало только его лично. И вообще принадлежало ему, хоть и через подставных лиц. А раз он кормил охранников, то, естественно, они выполняли его приказы. Эти приказы могли упечь его в тюрьму лет на пятнадцать. Как всякий преступник, он, разумеется, опасался провала, но самонадеянно считал, что с ним такого случится не может. Ведь сотни тысяч чиновников в России берут на лапу, и - ничего. И заказные убийства не раскрываются, поскольку исполнители - профессионалы. А если есть свои люди в органах, то они всегда успеют предупредить и помочь.
Правда, Будякин как-то не подумал, что если крепко запахнет керосином, свои люди прижмут хвосты и постараются не светиться, чтобы и их не прихватили. Защищать и покрывать своего друга-благодетеля они станут только в случае, если самим начнет грозить опасность.
После того, как собровцы в полной боевой экипировке под дулами автоматов увели телохранителей, Серафим сперва крепко разозлился. Он вызвонил репортеров "Ночных новостей", заявил решительный протест. Потом попробовал добраться до руководства правоохранительных органов. Не удалось. И тут до него дошло, что все руководство занято операцией по отлову его охраны.