Месть Елизаветы
Шрифт:
Там, в том имении, надо признать, Лиз жилось совсем неплохо. Да, строгие учителя, но ничего плохого ей никто не говорил.
А потом все как-то неуловимо изменилось. Том все больше пропадал на своей работе, приходил все больше нервный и злой. Все меньше приходил к Лиз, все больше был занят чем-то своим. А потом и вовсе стал вздрагивать, дергаться, когда Лиз обращалась с чем-то к нему. От разговоров уходить. Она пыталась узнать, что случилось, но он только все больше хмурился. Потом она слышала, как Том с кем-то спорил, кричал. Страшно кричал. Что-то… что он не пойдет на это, что не допустит.
Потом он пропал недели на две.
Потом, когда вернулся, он пришел к Лиз. «Сядь, – велел он так ровно и жестко. – Не дергайся, пожалуйста. Мне нужно кое-что сделать». И для нее все изменилось. Воспоминания затуманились, все перемешалось. Для Лиз началась совсем другая жизнь. И через пару месяцев ее выдали замуж.
Том… Почему-то казалось, его заставили.
И все же, если вспомнить все, что он делал – он работал с таким усердием… Вацлав. Он стал Вацлавом даже для нее. Чужим. Лиз потеряла брата.
И сейчас вдруг так остро ощущалось это – она одна. Она навсегда одна, у нее нет семьи.
Люк осторожно погладил пальцами ее руку.
Она вздрогнула. Посмотрела на него.
– Эй, – шепотом сказал он. – Ты не одна. Прости, ты слишком громко думаешь об этом, я не могу не слышать.
Это было… так странно. Совсем посторонний, почти незнакомый. Что было между ними? Вот если по-настоящему, что было?
– Почему? – сказала она. – Почему ты делаешь это для меня?
– Для себя, – сказал он серьезно. – Мне кажется, так правильно, поэтому делаю. Просто потому, что сам считаю нужным. Не думай, что чем-то обязана мне.
– Обязана…
Он покачал головой и как-то очень тяжело вздохнул.
– Подожди. Еще не все закончилось, поэтому рано для благодарности. И вообще, я сейчас здесь, потому что мне велели за тобой присматривать. Пока не разберемся с заговором, сложно говорить, как будет дальше. Юбилей коронации совсем скоро, и если все будет идти по плану… Но я не думаю, что теперь они будут тянуть. Если мы знаем о них, то они могут ударить в любой момент, не станут ждать. Завтра большой прием по случаю помолвки принцессы Хелены. Боюсь, что это может стать поводом.
И что-то кольнуло.
– Сегодня ночью, – сказала она. И даже руки похолодели от понимания, что это правда.
– Что? – удивился Люк. – Что ты знаешь?
– Я не знаю. Я даже сама не могу объяснить, но я почти уверена.
Пусть это будет интуицией, чем угодно… не важно, как назвать.
Лиз готова была вскочить и бежать, что-то делать, предупредить.
Только дверь заперта. Их не выпустят отсюда.
Люк повернулся к ней и сейчас сидел, смотрел прямо и внимательно, и все больше мрачнел. Потом глянул на часы. Глубокая ночь. Три часа. Сейчас все спят, был тяжелый день и еще более тяжелый вечер, полночи Виткевич возился с блоками. Он, конечно, сильный маг и крепкий мужчина, но у всего есть предел. Нужно отдыхать. Да и им с Люком нужно поспать тоже, восстановиться, все это не проходит просто так. Люк сейчас на ноги-то встанет с трудом, он бледный и замученный до крайности.
Он смотрит на нее, потом трет ладонью лицо.
– Так… – сказал он. – Виткевич, наверно, только лег. И если мне опять бежать и будить его, то надо четко понимать, что именно тебя беспокоит. Иначе он меня просто пошлет.
Лиз поджала губы. Задумалась.
Но нет, она толком не понимала.
Просто чувствовала, что что-то может случиться вот-вот. Ночью, до рассвета. Они не станут ждать.
– Не знаю, – честно сказала она. – Просто чувствую. Прости. Я… – и вдруг вздрогнула, поняв, какая мысль все время крутится в голове. – Мне кажется, я тут только для того, чтобы отвлечь внимание для чего-то серьезного.
ГЛАВА 22. Наперегонки с рассветом
Бежать будить снова?
От этих мыслей Люка просто холодный пот прошибает. Потому что сил никаких нет, а бежать все равно надо.
Кого будить? Ковальчика в этот раз. Вряд ли он уехал домой, скорее остался на ночь здесь, у него за кабинетом есть закуток и кровать. Даже если уехал – бежать за ним все равно надо.
Ковальчика, да. Потому что дело тут не в магии, а безопасности короля.
Люк смотрел на сидящую рядом Лиз, на ее испуганные глаза… и понимал, что выбора нет.
Он не может отмахнуться, какими бы смутными не были ее подозрения. К чему бы это ни привело. Он снова должен оставить ее одну и бежать за помощью, и если что-то пойдет не так, то на этот раз ему не простят.
Послать к Ковальчику кого-то из охраны… И что они ему скажут? Баронессе Левандовски как-то неспокойно, у нее предчувствие? К такому не прислушаются. А чего-то более значимого у Люка нет. Поэтому придется идти и объяснять самому. Взять Лиз с собой тоже не выйдет, ее отсюда не выпустят.
– Может быть, подождать до утра? – шепотом спросила она.
Может быть. Так хотелось бы дождаться. Лечь и поспать тут просто, хоть немного поспать, а то Люку кажется, из него все соки выжали. И вон, ему принесли матрас, чтобы можно было отдыхать, никуда не уходя. Комната небольшая, второй кровати нет, но и матрас на полу – все равно отлично. Пока нужно, чтобы Лиз всегда была под присмотром.
А он снова собрался куда-то…
И ногу ему до сих пор не вернули, так что придется на костылях. Уже от одной мысли об этом начинает ныть спина.
– Ладно… – Люк взял костыль, поднялся. – А ты никак не чувствуешь, по кому будет удар? По Штефану или королю? По всем сразу?
Лиз только замотала головой испуганно. Она не знает.
Ладно…
Сейчас Люк соберется, возьмет себя в руки и пойдет.
– Ты ведь вернешься? – Лиз смотрит почти с отчаяньем, ей очень плохо сейчас, ей нужна поддержка. Но остаться он не может.
– Обязательно вернусь. Ничего не бойся.
Она поднялась тоже, прижимая руки к груди, напряжено дыша. Он привлек ее к себе, обнял, поцеловал в лоб… тихонько потерся носом о ее волосы.