Месть легких денег
Шрифт:
Однако свою работу он выполнял на совесть даже в последние трудовые будни. Поэтому, опросив ещё несколько зевак, которые не смогли сказать ему ничего нового, он лично осмотрел не только квартиру, где обнаружили убитую женщину, но и другие квартиры в подъезде. Криминалисты заверили его, что собрали все возможные улики и отпечатки.
Гаврюшу и Марьяну он решил временно задержать, бездомные – народ ненадёжный и могут, несмотря на все свои заверения, удрать. И потом их с собаками не разыщешь. Так что пусть посидят. А следователь,
Силантий Фёдорович, которого следователь попросил не распространяться об увиденном, был человеком старой закалки и честно держал язык за зубами. Жене и соседям он сказал, что, со слов бомжей, знает только то, что в квартире заброшенного дома убили какую-то женщину; кто убил, как и зачем, ему неизвестно.
– Врёшь ты, как сивый мерин! – негодовала супруга, пытаясь вытащить из мужа хоть какие-нибудь подробности.
Но Муравецкий стоял на своём. И Ганне Филипповне пришлось оставить мужа в покое.
Глава 2
День подходил к своему завершению. Молодой перспективный следователь Александр Романович Наполеонов пребывал в отличном настроении. Час назад он закрыл одно из самых трудных дел из тех, с которыми ему пришлось столкнуться за время своей работы в следственных органах. На его расследование ушло более полугода. И вот теперь оно отправляется в суд.
Особенно Наполеонов гордился тем, что раскрыл его сам, без чьей-либо помощи. Даже Мирославе Волгиной, сыщице и подруге его детства, не пришлось прикладывать к нему руку.
«Кстати о Мирославе, – промелькнуло в его голове, – не поехать ли прямо сейчас к ней?»
Время ещё не позднее, заночевать он может, как нередко случалось, в её коттедже, а утром поедет на работу. Дождя синоптики не обещали, так что дорога отличная.
Перспектива показалась следователю заманчивой, особенно когда он вспомнил об ужине, приготовленном неизменным помощником Мирославы Морисом Миндаугасом.
Наполеонов невольно проглотил слюну.
Но тут он вспомнил, что не предупреждал сыщиков о своём визите, а это может означать только одно: Морис приготовит на ужин что-то лёгкое, малосъедобное, с точки зрения Наполеонова. Типа овощного рагу и рыбы на гриле, а ещё ужасней – на пару!
Следователь вздохнул и решил ехать домой. Уж у мамы для сына всегда найдётся что-то вкусненькое.
И спустя каких-то полтора часа Шура уже сидел на родной кухне и уплетал дымящийся борщ, а мама, Софья Марковна, сидела за столом напротив него. Её локти упирались в столешницу, а голову она поддерживала ладонями и не сводила любящих глаз с сына.
– Мам, ты чего не ешь? – спросил Шура Наполеонов.
– А ты на часы смотрел? – улыбнулась женщина.
– Нет, – ответил он, – чего мне на них смотреть, на них узоров нет.
– Зато стрелки показывают девятый час. И я не думала, что ты сегодня соизволишь дома ночевать. Поэтому давно поела.
– А, – протянул он. – Мам, ты помнишь о коте, которого завела Славкина тётя?
– Виктория Петровна?
– Ага.
– Ты сто раз рассказывал мне о нём, – улыбнулась Софья Марковна.
– Так ты же её большая поклонница, – поддел Шура мать, – вот я и стараюсь ради тебя!
– Не отвлекайся, – делано строго сказала она. – Вообще-то я поклонница писательницы Виктории Волгиной, а не её кота.
– А, – отмахнулся Наполеонов.
– Так что там с котом? – женское любопытство взяло верх.
– Ничего, – пожал плечами Шура, – только он и не кот вовсе…
– То есть? – удивилась Софья Марковна.
– Нет, выглядит-то он, как кот, – решил слегка успокоить мать Шура, – но кусается и лижется, как щенок. Ходит за Викторией по пятам. Если она сядет где, он тут же брякается возле её ног. Если она закрывается в своём кабинете, то он лежит около двери и никого туда не пускает. Даже Игоря. Представляешь, мужа к жене не пускает! Короче, «Живёт моя отрада в высоком терему. И в терем тот высокий нет хода никому».
– Я не знала, что бывают такие коты, – призналась Софья Марковна.
– Так и никто не знал! – почему-то обрадовался Наполеонов.
– И как же они его назвали?
– Я им говорил, что нужно назвать его котёнок Гав! Так они не захотели. Игорь предложил назвать его Верный. Но Виктория назвала его Ланселотом. А в итоге его стали звать Лансик. – Шура смешно просюсюкал: – Лансик. Но и это не конец истории!
– Не конец? – растерянно переспросила мать.
– Нет! Звать его стали Феликсом!
– Почему Феликсом? – искренне удивилась Софья Марковна.
– Потому что он точная копия кота с рекламы этого корма. Только тётин кот питается разнообразно. Он, например, ест яблоки, груши, хурму, сырую морковь и тыкву!
– Не может быть! – воскликнула Софья Марковна.
– Мать! Не буду же я тебе врать! – возмутился Шура. – Сам видел!
– Чего только на свете не бывает, – проговорила Софья Марковна.
– И не говори, – улыбнулся Шура и вспомнил цитату из трагедии Шекспира «Гамлет»: – «Есть многое на свете, друг Горацио, что и не снилось нашим мудрецам», – и вдруг неожиданно спросил: – Ма, может, нам тоже какую-нибудь живность завести?
– Я даже и не знаю, – растерялась Софья Марковна.
– Как это не знаешь? Вот кого бы ты хотела?
– Вообще-то я бы хотела внуков, – вздохнула Софья Марковна.
– Я совсем не это имел в виду! А что-нибудь небольшое!
– Так ребёнок тоже сначала небольшой, – продолжила осторожно Софья Марковна.
– Он быстро растёт! – рявкнул Шура. – К тому же к нему прилагается нагрузка!
– Какая нагрузка? – растерялась женщина.
– Его мать! А оно мне надо?! – Наполеонов смешно насупил брови.