Шрифт:
Недели четыре тому назад, знаменитый сыщик Ник Картер скрылся неизвестно куда. Вместе с ним исчез и Дик, его верный помощник. Газеты, конечно, не замедлили подхватить эту сенсационную новость и репортеры днем и ночью осаждали роскошный дом-особняк Ника Картера, расположенный вблизи нью-йоркского Центрального Парка.
Кроме прислуги, в доме находился один лишь Пат-си, младший помощник Ника Картера. На его лице выражалось полное недоумение. Он ничего не знал, решительно ничего, и говорил только, что его начальник вместе со своим старшим помощником Диком, выехал
Никто не знал, произошло ли с ними несчастье, или они скрылись, преследуя определенную цель.
Судя по лицу Патси, сыщиков постигла жестокая участь, и молодой сыщик даже намекал на какие-то таинственные сновидения, много говорил о загробной жизни и свидании на том свете.
В результате, у публики сложилось убеждение, что с Ником Картером и его помощником Диком произошло несчастье и что знаменитый сыщик едва ли жив.
Даже начальник сыскного отделения главного полицейского управления, инспектор Мак-Глусски, и тот был сильно обеспокоен.
Он, наверно, дорого дал бы, чтобы иметь возможность видеть, как в один прекрасный день на главном вокзале в Чикаго расставались два итальянца, из которых один был одет изящно, а другой носил костюм рабочего.
Эти два итальянца прожили вместе недели три в маленьком меблированном домике в предместье города, сами занимались ведением хозяйства и днем почти не выходили на улицу.
В день своего прибытия в Чикаго они оба были бритые и носили коротко остриженные волосы.
Теперь с ними произошла метаморфоза. Марко Спада, как называл себя изящно одетый итальянец, отрастил себе богатейшие черные кудри, и на лице его красовались черные усы и черная острая бородка. Другой выглядел тоже истым итальянцем.
Прощаясь со своим компаньоном на вокзале, Марко Спада обратился к нему со следующими словами:
– Стало быть, ты знаешь, как тебе надлежит действовать, Дик. Я обещал начальнику нью-йоркской полиции изловить руководителей и закулисных деятелей так называемого союза "Черной руки". Кроме тебя, начальника полиции и меня никто ничего не подозревает о наших планах. Даже сестра Ида, Тен-Итси и Патси знают только то, что нами затеяно важное дело, которое потребует нашего отсутствия, быть может, в течение даже нескольких недель.
– Что ж, пока дело налаживается довольно хорошо, – с улыбкой заметил Дик, – мы давно уже не проводили время так приятно, как теперь. Хотя, правду сказать, в конце концов это шатание без дела может надоесть и я уже соскучился по работе.
– Не забывай, Дик, что нам предстоит задача превратиться на время в грабителей и убийц, сделаться членами группы тайного союза, именуемого "Черной рукой", чтобы таким путем разоблачить тайны этой опасной шайки. Это одна из самых трудных, когда-либо нами предпринятых задач. С целью добиться успеха, мы в течение целого месяца тренировались и настолько переделали самих себя, что если бы даже с нас содрали всю одежду, никто не стал бы оспаривать наше итальянское происхождение. Кроме того мы оба прекрасно владеем итальянским языком, лучше, чем многие уроженцы Италии, – словом, карты настолько хорошо стасованы, что мы должны победить, если...
– Если нас раньше времени не укокошат, – добавил Дик, смеясь.
Ник Картер только пожал плечами.
– Ну что ж! Наш брат сыщик этим всегда рискует. Но мне кажется, что мы не будем побеждены в этой борьбе с пороком и преступлением, хуже которых трудно что-нибудь придумать. Мы так детально составили и обсудили наши мероприятия, что все должно быть разыграно точно по нотам, если только мы в последнюю минуту не сделаем какой-нибудь оплошности. Ну, а этим мы с тобой ведь не рискуем. Ну-с, так вот, дорогой мой Антонио Вольпе, прощай.
И сыщики расстались.
Дней через девять Ник Картер на пароходе прибыл в Нью-Йорк. Сойдя на пристань, он стал оглядываться, точно в первый раз очутился в американской столице.
Он взял дорожный чемодан в руки и отправился на Западную улицу.
Выйдя из гавани, он увидел огромного роста ломовика, который подбоченясь и широко расставив ноги, наблюдал за работой своих товарищей.
– Не можете ли вы мне сказать, как пройти в итальянский квартал? – обратился к нему сыщик на английском языке с итальянским акцентом.
– В итальянский квартал? – переспросил ломовик, оглядывая сыщика с ног до головы, – ага, вы вероятно хотите остановиться у ваших соотечественников? Однако, я вам этого не рекомендую. Правда у нас в Нью-Йорке есть несколько итальянских кварталов, но хвалить их обитателей не приходится.
– Для меня очень важно быть именно среди своих, – настаивал Ник Картер, – мне говорили, что здесь поблизости проживают итальянцы, и что где-то имеется итальянская гостиница.
– К сожалению, не могу дать вам по этому поводу указаний. Я не имею ничего общего с вашей родиной, если не считать того, что мой дедушка, в бытность немецким студентом, прошелся по всей Италии пешком до самой ее южной оконечности. До конца дней своих он рассказывал нам о том хорошем вине, тех прелестных женщинах, тех сочных апельсинах и – тех кровожадных блохах, с которыми он там познакомился. Однако, среди моих товарищей имеется ваш соотечественник, который наверно сумеет дать вам необходимые сведения. Погодите, я сейчас позову "Даго".
– Благодарю вас, – вежливо ответил Ник Картер, радуясь тому, что дело сразу же принимало именно тот оборот, на который он рассчитывал.
Ломовик знаком руки подозвал черноволосого итальянца и крикнул:
– Эй, Михаил! Вот твой земляк, которому нужно кое-что узнать.
Затем ломовик отошел в сторону и снова занялся своим делом.
С первого взгляда Ник Картер увидел, что подошедший итальянец был родом из южной Италии.
Поэтому он заговорил с ним на одном из южных наречий и сразу увидел, по радостно засверкавшим глазам итальянца, пришедшего в восторг от родного наречия, что не ошибся.
– Я здесь никого не знаю, – заговорил Ник Картер, – никогда еще не бывал в Нью-Йорке и не имею ни малейшей охоты останавливаться в одной из здешних больших гостиниц. Мне скорее хотелось бы остаться между земляками, тем более, что я приехал сюда по делам, требующим такого общения. Не можете ли вы дать мне в этом смысле какой-нибудь совет?
– Видите ли, я не знаю, удовлетворитесь ли вы столь незначительной гостиницей, как та, на которую я могу указать, – нерешительно ответил итальянец.