Месть Маргариты. Сегодня будет пир
Шрифт:
Я подплыла к нему из темноты, и Юлиан привлек меня к себе, довольный моим возвращением. Но, поводив носом у моего лица, сразу нахмурился:
– От тебя пахнет смертью. Ты все-таки убила человека.
Я виновато опустила глаза.
– Марго, я же просил тебя. – Тон был спокоен, хотя я ожидала, что Юлиан разозлится.
– Прости, но так тяжело было удержаться.
Он погладил меня по щеке:
– Я понимаю. Твой голод сейчас слишком велик, и после стольких лет сна тело требует свое. Но ты должна научиться сдерживать себя в такие моменты.
– Хорошо, я попробую, обещаю…
Юлиан не дал мне договорить, погладив мои губы большим пальцем. Он смотрел на них с таким вожделением, что внутри все затрепетало, будто в животе вспорхнули сотни бабочек. Его губы осторожно прикоснулись к моим, и я задохнулась от силы своего собственного желания. Во мне просыпался другой голод, голод по ласке и сексу. Я застонала, осознавая, насколько сильно хочу эти губы. Поцелуй стал глубоким и жадным. Наши языки заплясали у меня во рту. И все было бы замечательно, если бы во мне не бушевала зудящая тревога, готовая сорваться до паники.
Юлиан прекрасно чувствовал мое состояние. Лениво прервав поцелуй, он заглянул мне в глаза:
– Не переживай, все наладится.
Если Юлиан так говорит, значит, все должно быть хорошо. Но последние события не давали мне такой уверенности.
– Юлиан, нам надо поговорить. И я очень хочу помыться.
– Конечно, пойдем.
Юлиан взял меня за руку и повел внутрь клуба. Мы пошли по темным коридорам. Гул разных звуков сотрясал воздух, и я не сразу поняла, что это доносится музыка откуда-то из глубины клуба. Кровь смертного дала мне небольшую толику знаний, благодаря которым я могла ориентироваться в настоящем. По пути нам встретилось несколько людей и вампиров. Никто из них не пытался разглядывать меня, лишь украдкой бросали взгляд, будто боялись проявить очевидный интерес.
– Юлиан, чей это клуб? – спросила я по дороге.
– Ты видела, как он называется?
– Да, «Маргарита».
Оборачиваясь, Юлиан расплылся в довольной улыбке:
– Этот клуб принадлежит мне, и, как ты успела заметить, я назвал его в твою честь.
Я улыбнулась ему в ответ, так приятно было это слышать. Юлиан никогда не забывал обо мне, он ждал меня, всегда любил и прощал.
Мы поднялись с ним на второй этаж, прошли мимо двоих охранников и зашли в комнату, на двери которой было написано крупными буквами: «Посторонним вход воспрещен». Юлиан сказал, что это его личная комната, его кабинет, в котором была еще и отдельная ванная комната.
Наконец-то я смыла с себя всю грязь и надела черный шелковый халат, который висел на вешалке. И впервые после долгого сна взглянула на себя в зеркало: стройное тело; бледная, упругая кожа; иссиня-черные волосы, доходящие до лопаток; темно-синие глаза – приятно видеть себя такой свежей и чистой.
Юлиан попросил меня немного подождать его, поэтому я вышла из ванной комнаты и устроилась на широком кожаном диване. На очень практичном черном диване – кровь не впитывается и легко стирается с обивки. В центре комнаты стоял журнальный столик овальной формы со стеклянной столешницей и на бронзовых ножках. С четырех сторон от него расставлены диваны, на одном из которых я и сидела.
Пока ждала Юлиана, на меня нахлынули воспоминания о первой нашей встрече. Это был последний день моей смертной жизни. Я, еще живая и невинная, ехала одна в своей карете домой. Помню, была глубокая ночь. Я возвращалась со светского мероприятия, которое покинула в спешке, смущенная своими чувствами. Все мысли были заняты загадочным мужчиной, вскружившим мне голову в этот вечер. Я восхищалась им, с трепетом вспоминая его удивительно холодные и крепкие руки, кружащие меня в танце по залу; красивую, белоснежную кожу, которой могла позавидовать любая дама того времени; темные как бездна глаза.
И вдруг объект моих желаний оказался вместе со мной в карете. Он словно появился из темноты. А я была настолько рада его видеть, что даже не придала значения тому, как он оказался рядом. Помню, как не могла отвести взгляда от его глаз, которые затягивали меня в черную глубину ночи, и я растворилась в них. А дальше все происходило как в тумане: объятья, поцелуи, ласки, острая мимолетная боль и следом безмерное наслаждение, обещающее длиться вечно…
Юлиан вошел в комнату, прервав мои сладкие воспоминания, и сел рядом со мной.
– Ты прекрасна. – Взяв горсть моих волос, он поднес их к своему лицу и сделал глубокий вдох. – Как же мне не хватало этого запаха.
Его глаза были двумя озерами томного желания. Юлиан соскучился и хотел меня так же, как и я его. Только ночь уже подходила к концу. А я была слишком растеряна навалившими на меня проблемами. Сначала хотелось во всем разобраться.
– Меня мучает один вопрос, – сказал Юлиан, перебирая в руке мои волосы. – Ты заснула, никого не предупредив и никому ничего не сказав. Это было неожиданно… для всех. Почему ты так поступила?
Он говорил спокойно, но я знала, что Юлиан обижается на меня за этот поступок. В одну прекрасную ночь я просто пропала из его жизни. Я бросила всех, кого любила.
– Вы с Лео слишком давили на меня. Я нуждалась в передышке, чтобы никто меня не беспокоил. Именно поэтому я никому не сказала даже место своего сна.
– Ты думала, что кто-нибудь из нас не даст тебе этого сделать или разбудит слишком рано?
– А разве вы с Лео не стали бы так делать?
Юлиан не ответил мне, и это было честно.
– Почему произошли такие перемены? Почему мы стали жить с людьми бок о бок?
– Это было решением Старейших. Истинную причину мы не знаем. Они говорят только одно – им стало скучно, они устали от привычной жизни, и им захотелось чего-то нового. И они считают, что их потомкам нужна хорошая встряска.
Старейшие – наши прародители – самые древние вампиры, которые уже и сами не помнят, когда родились на свет. Они сильны, влиятельны и безумны. Все вампиры находятся под их властью, и именно Старейшие определяют порядки нашей жизни.