Месть наемника (Они называют меня наемником - 1)
Шрифт:
Последние пять дней ровно в четыре часа Чапман выходил из здания финансового треста в Цюрихе. Следующий рядом телохранитель нес кейс, который, судя по всему, был довольно тяжелым. Второй охранник не вынимал руку из кармана - видимо, держал ее на пистолете.
"Фольксваген" притормозил на углу и Фрост неуклюже выбрался из него, стараясь не сгибать правую руку, к которой был примотан кинжал. Он вежливо помахал водителю, тот улыбнулся в ответ и поехал дальше.
Он взглянул на часы - три пятьдесят
Честно говоря, капитан даже не ожидал так легко выйти на полковника. Он почувствовал, как вспотели ладони под тесными лайковыми перчатками, и зашагал вверх по лестнице. Поравнявшись с полковником, он едва сдержался, чтобы не броситься на него и задушить голыми руками. Когда тот прошел мимо и рядом оказался идущий сзади охранник с рукой в кармане, Фрост поднял правую ладонь, как будто поправляя плащ, в мгновение ока выхватил из прорези в рукаве нож и всадил его по самую рукоятку в правую почку телохранителя. Выдернув лезвие, он быстро сунул его в карман, сделал несколько шагов вперед, как ни в чем не бывало, и только тогда обернулся с пистолетом в руке. Перед ним лежал распластанный на ступеньках, истекающий кровью охранник.
Чапман и второй телохранитель с чемоданчиком оглядывались по сторонам, ничего не успев понять. Капитан вскинул пистолет, раздался лишь хлопок капсюля и щелканье затворной рамы, а звук самого выстрела ушел в глушитель. Первая пуля попала охраннику в шею, вторая - прямо в открытый рот и он рухнул, как подкошенный.
Полковник стал лихорадочно расстегивать пальто. Фрост сбежал по ступенькам ниже, чтобы не промахнуться, и услышал крики прохожих. Он увидел, как Чапман выхватывает дрожащими руками свой инкрустированный браунинг и усмехнулся - тот так никогда и не научится быстро с ним управляться. Он выстрелил ему в локоть, потом - в колено и Чапман закричал от боли.
Хэнк сдернул защитные очки и подбежал к извивающемуся на ступеньках полковнику. Браунинг валялся в нескольких шагах. Изо рта Чапмана текла кровь он разбил губы, когда упал на лестницу. Обеими руками, даже простреленной, он держался за колено.
– Неужели больно, полковник?
– сочувствующе спросил Фрост и показал на свой выбитый левый глаз.
– Помнишь меня?
Тот дернулся и пополз к пистолету. Когда Чапман подхватил оружие и стал поворачиваться, капитан громко сказал:
– Ты расстрелял сто пятьдесят моих товарищей, думал, что и я погиб? Подыхай сам!
И он в упор выстрелил ему в грудь. Тот упал головой вниз. Хэнк подошел к нему, опустился
Вокруг начали собираться люди. Фрост поднял валяющийся рядом кейс и побежал вниз по лестнице. Зеваки в страхе кинулись от него прочь.
Глава девятнадцатая
– Не могу сказать, что как блондин ты мне нравишься больше, - заявила Бесс, когда Хэнк постучался в ее гостиничный номер. Он закрыл за собой дверь на замок, положил чемоданчик на журнальный столик и открыл его. Внутри находились - он быстро сосчитал - пятьдесят слитков золота, каждый весом в один фунт. "Вот и миллион в кармане, а счастья все нет", - пришло ему на ум.
Он снял солнечные очки и прошел в ванную, где отклеил накладные усы и смыл грим, но оставил светлые волосы.
– Зато я богат, - с опозданием ответил он на колкое замечание, - по крайней мере, на день или два.
– А сколько здесь твоих денег?
– спросила Бесс, устраиваясь поудобнее в кресле у столика и расчесывая волосы. Из одежды на ней был лишь белоснежный кружевной пеньюар.
– Двадцать тысяч за устранение Кубинды, и еще тысяч шесть-семь - долг Чапмана.
Девушка поднялась, прикурила ему сигарету и села на край кровати.
– А сколько всего ты потратил, чтобы добраться до Конго и проникнуть в Нугумбве?
Хэнк взглянул на нее, снял пиджак и положил браунинг на столик рядом с ее расческой.
– Около пяти тысяч.
– Значит, у тебя остается двадцать две тысячи чистыми. Да, придется еще заплатить за лечение спины. Капитан затушил окурок сигареты.
– Ты бы лучше замолчала и ложилась на свою собственную спину.
Элизабет захохотала. Смеялась она долго, неудержимо, до слез.
– В чем дело?
– подозрительно осведомился Фрост.
– Ты... Ты...
– еле выдавила Бесс, трясясь от смеха, - ты, учителишка несчастный. Филолог паршивый! Прелесть!
– При чем здесь моя педагогическая карьера и филологическое образование? А?
– Старик Шекспир... "Ромео и Джульетта"!
– А-а-а-а!..
– "...А подрастешь - на спинку будешь падать..." Какое это действие, кстати?
– Не помню, - чистосердечно признался Фрост.
– Одно из первых.
– Он не помнит!
– грозно произнесла Элизабет.
– Остатки былой культуры корова языком слизала...
– Чуток есть, - вздохнул Фрост, расстегивая пуговицы. Он разделся и лег рядом с ней, о чем-то задумавшись.
– Спасибо за то, что дождалась меня, девочка, - прошептал Фрост.
Он повернулся к девушке, привлекая ее к себе, и услышал, как она чуть слышно произносит одно и то же слово - Бесс неустанно повторяла его имя.