Месть по закону
Шрифт:
Адвокат помялся, словно думая – оглашать или нет недавно полученную информацию?
– Понимаете, судья Буффон... Я вам говорил, что он склонен к красивой жизни... Он вернул ваши пятьдесят тысяч. На тот же счет.
– Он что, внезапно стал неподкупным?! – не понял, продолжая бесноваться, Пастор.
– Понимаете ли, мистер Овчаров... Он получил из России чек на сумму в сто тысяч долларов. Чек ему передал какой-то журналист. Американец по национальности. Но это все, что я знаю. Я поэтому и спросил вас о врагах на Родине.
Пастор остекленевшими от изумления глазами смотрел на адвоката.
– Ты хочешь сказать... Ты хочешь мне сказать, что кто-то заплатил судье, чтобы тот вынес законный приговор?.. — Его шепот перешел в оглушительный крик. – НЕ ЗА ТО, ЧТОБЫ СУДЬЯ ПРЕСТУПИЛ ЗАКОН, А ЗА ТО, ЧТОБЫ ОН ЕГО ИСПОЛНИЛ?! Да кто на такое способен, придурок?! Ты что, спятил, стряпчий?!
Адвокат судорожно сглотнул слюну. У него у самого ситуация не укладывалась в голове.
– Заплати Буффону миллион!!! – взревел вор. – Дай два миллиона!.. Если у вас, бля, как на аукционе!!
– Поздно, мистер Овчаров. Вряд ли кто мог предугадать, что в последний перед судом день так получится... Мы уже не в силах что-либо исправить.
Но длительность срока наказания не будет иметь для Пастора совершенно никакой разницы. В мире, где он правил, ошибки не прощаются. Через пять недель он погибнет при весьма странных обстоятельствах, получив удар заточкой в ходе завязавшейся драки между заключенными. Но это произойдет только через пять недель. А сейчас, когда в огромном двухъярусном помещении федеральной тюрьмы Колумбуса был выключен свет и понемногу стихли сдержанные разговоры заключенных...
...когда темнота впиталась в бетонные стены камер...
...когда дежурная смена тюрьмы развернула на столах пакеты с пончиками и сандвичами...
...когда среди круговорота версий Пастор нашел правильный ответ...
Вот тогда и раздался этот крик, разрываемый тишину, словно простыню:
– СТРУГЕ, СУКА, БУДЬ ТЫ ПРОКЛЯТ!!!
Эпилог
Антон оторвался от компьютера и посмотрел на Сашу. Она лежала на диване лицом к нему и читала книгу. Ее стройные ноги, на всю длину которых не хватало короткого шелкового халатика, заставили Антона понять: к «домашней судейской» работе – отписанию вынесенных за день решений – он уже не вернется. Он встал, подошел к Саше и опустился перед диваном на колени. А она подарила ему ту улыбку, что последние несколько месяцев буквально сводила его с ума. Когда он работал, Саша ему не мешала. Готовила, убирала, мурлыча под нос первые попавшие в голову шлягеры, и ей казалось, что она самый счастливый на свете человек. Глупо скрывать свое счастье в любви, когда оно приходит.
– Что читаешь? – спросил Струге, не сводя с нее глаз.
– Цветаеву. – Она вновь открыла отложенную в сторону книгу. – Тут есть и о тебе.
– На самом деле?.. – удивился он. – Вот уж не думал, что в своем наследии она упомянет и меня.
– Она упомянула всех. Хочешь послушать о себе?
Антон, улыбнувшись, добродушно кивнул...
Хочу у зеркала, где мутьИ сон туманящий,Я выпытать – куда Вам путьИ где пристанище...