Месть сурка
Шрифт:
— Я говорил с родителями. Они поклялись, что у них не было никаких детей ни до, ни после меня. Я единственный их сын. Что ты на это скажешь, Дункан?
— Ошибся, бывает. Я сирота, и всегда мечтал найти родственников. Не суди меня строго, Сайлас. Поможешь или мне искать другого волшебника?
Сайлас испытал чувство стыда. Одно время после непростого разговора с родителями, которые не хотели его даже на порог пускать, он думал, что Дункан втёрся к нему в доверие, преследуя какие-то свои цели. Но сейчас он осознал, что это глупо. Какие цели стоят исцеления неизлечимой болезни? Кто вообще в здравом рассудке поделится с «используемым ресурсом» половиной состояния? Дункан
— Сначала объясни.
— Ладно, слушай, — сдался Дункан. — Сын этого пацана должен уничтожить планету и поставить на грань выживания человеческую цивилизацию. Я думал, что смогу решить проблему просто: нет пацана — нет его сына — нет угрозы уничтожения мира. Но рука не поднялась.
Сайлас устало потёр переносицу.
— Нихрена не понял, но сделаю вид, что поверил. Ладно, доставай свою корову. Только вопрос: если допустить, что это правда, и сын пацана устроит апокалипсис, как ты это собираешься решить?
— Как обычно с детьми, Сайлас, правильным воспитанием.
— Мне нужно одеться.
Крамп пошёл одеваться. Ночка предстояла тяжёлая, вряд ли получится уснуть. На середине лестницы он обернулся.
— Дункан.
— Что?
— Где твой кот?
— Оставил с женой и дочкой.
— И как там Флаффи?
— Его зовут Кошкотун. И не осуждай его за то, что он родился белой кошкой — в душе он чёрный кот. Ты утолил свою паранойю или ещё нужны проверки, чтобы доказать, что я — это я?
— Я должен был убедиться, что ты не аврор под обороткой.
После морально вымотавшего ритуала, проведённого Сайласом, начался ещё один, только в исполнении Дункана. Крамп впервые узрел его с накинутой на плечи волчьей шкурой, с бубном и колотушкой. Под гортанные завывания Хоггарт скакал во дворе вокруг младенца. Колотушка звонко звенела медными кольцами.
После окончания плясок с бубном молчаливый Сайлас проводил Дункана до гостевой спальни. Тот уложил всё ещё спящего ребёнка в кровать.
Крампа прорвало лишь в момент, когда они сели на кухне и Дункан избавился от несуразной одежды и аксессуаров:
— Что это было?
— В пацана вселился ошмёток злого духа. Я провёл ритуал, благодаря которому мальчик поглотит этот кусок вместе с астральной силой ошмётка и способностями духа, отметившего пацана. Лет через десять от этой мерзости не останется ни следа.
— Дункан, ты же говорил, что не волшебник.
— Я не волшебник, а шаман — это разные вещи. Шаманом может стать любой достаточно сильный духовно человек, например, сквиб или ликан. Конечно, волшебнику намного проще стать шаманом, но ответь честно, тебе это надо?
— Зачем, если есть палочковая магия? — выразил искреннее недоумение Сайлас.
— Вот и я о том же. Волшебникам нет смысла становиться шаманами, за редким исключением. Например, в Африке или этнических меньшинствах, где колдун и шаман одно и то же. А для сквиба это единственный способ сверхъестественного влияния на мир. Возможно, есть и другие способы, но я о них не слышал.
— Магия вуду, например.
— Вуду — тот же шаманизм в смеси с колдовством, — не согласился Хоггарт.
— Тогда и я не знаю, Дункан. Я вообще до этого не знал, что сквибы хоть как-то могут колдовать, пусть это называется шаманством. Не важно. Если бы волшебники знали, возможно, они бы не выбрасывали своих детей к маглам.
— Волшебники знают об этом, Сайлас. Русские, например или африканские. То, что вы тут в Британии закрылись от маглов и пестуете своё чувство собственной важности, ничего не говорит о других магах. Вот ты как думаешь, почему Сам-Знаешь-Кто стал таким сильным?
— Наверное, родился таким, — Сайлас не знал, но не собирался в этом признаваться. Его задели слова товарища об ограниченности британских магов, хотя он и сам это видел, пожив среди маглов.
— Не угадал. Я не большой знаток биографии Сам-Знаешь-Кого, но знаю, что он много путешествовал по миру, собирая знания волшебников других стран. Знания сделали его таким сильным и опасным. В нашей стране Министерство Магии ограничивает знания, считая, что так будет проще контролировать стадо. Для примера, в Махотокоро студенты учатся с семи лет, и вместе с волшебным образованием получают школьные знания простых людей. Это позволяет им хорошо ориентироваться в мире. Ведь волшебники и простые люди живут не на разных планетах, а рядом друг с другом. Глупо ничего не знать о своих соседях. Именно это и отношение к обычным людям свысока приведёт к апокалипсису. И тут виноват не один осиротевший мальчишка, неправильно воспитавший своего ребёнка, а всё общество ограниченных волшебников в целом.
— Ты так и не сказал, как зовут пацана.
— Гарри Поттер.
— Поттер? — застыл в шоке Сайлас. — Ты украл ребёнка у Поттеров?
— Усыновил сироту.
— В смысле… Так Лили и Джеймс того самого?
— Жизнь всегда приводит к смерти.
— Это ты их? — прищурился Крамп.
— Нет. Там постарался Сам-Знаешь-Кто.
— Но когда ты пришёл, Дункан, от тебя пахло порохом…
— Пришлось пристрелить одну крысу.
— Крысу?
— Крысу. Серая такая, помойная крыса. Мне она не понравилась. Не люблю крыс, которые носят в зубах волшебную палочку.
— Понимаю. Мне бы такая крыса тоже показалась бы подозрительной. А что скажет Марлин, когда ты притащишь ей чужого ребенка?
— Она дружила с Лили. Думаю, она не будет против воспитывать вместо одного — двух детей. Кто знает? Может, трёх или больше. Мы ещё молодые.
***
В дальнем конце Тисовой улицы городка Литтл Уингинг появился человек. Появился неожиданно и бесшумно, будто вырос из-под земли или возник из воздуха. Он был высок, худ и очень стар, судя по серебру его волос и бороды — таких длинных, что их можно было заправить за пояс. Он был одет в длинный сюртук, поверх которого была наброшена подметающая землю лиловая мантия, а на его ногах красовались ботинки на высоком каблуке, украшенные пряжками. Глаза за затемнёнными очками-половинками были голубыми, очень живыми, яркими и искрящимися, а нос — очень длинным и кривым, словно его ломали по крайней мере раза два. Звали этого человека Альбус Дамблдор.
Директор школы магии, чародейства и волшебства не находил себе места. Сегодня вечером сработали сигнальные чары, оставленные им в доме Поттеров ещё до того, как они наложили на свой дом Фиделиус. Всё было продумано до мелочей. Он попросил у Джеймса на исследование мантию-невидимку, чтобы точно не осталось шансов не исполниться пророчеству.
Чары транслировали Альбусу всё о том, что происходило в доме. Он с печалью на сердце наблюдал за тем, как в дом ворвался Воландеморт, которого сопровождал Питер Петтигрю. Видел, как Воландеморт сначала убил Джеймса, затем Лили и как выпущенный им зелёный луч Авады отразился ото лба малыша Гарри. Последнее, что успели передать чары, прежде чем развеяться, как Воландеморт осыпался пеплом, затем от кучки праха отделилась тёмная полупрозрачная тень — его дух. Кусочек духа отделился от основной части, и его засосало в рану на лбу Гарри.