Месть. Без алиби

Ангелов Геннадий Евгеньевич

Гости приехали на двух чёрных джипах. Александр переоделся в светлый костюм, вышел навстречу. Руководители двух предприятий области, пожали руку Белому, расположились в мягких креслах, начали разговор:

– Время сейчас Александр Сергеевич трудное, – начал беседу Большаков, бывший партийный работник.

Этот располневший господин, не нравился Белому. Свои люди на предприятии Большакова докладывали, какую он получает зарплату, и по сколько месяцев не платит рабочим. На столике стояли напитки, и Белый предложил

выпить. Он налил гостям в пузатые бокалы вино, и те, потирая руки, выпили.

– Прекрасный букет, – сказал Большаков, вытирая салфеткой пухлые губы.

– Это вино двадцатилетней выдержки, привезли с Крыма, – сказал Белый, смакуя напиток.

Он посмотрел пристально в глаза Большакову. Тот съёжился от колючего взгляда и попросил ещё вина. Охранник вынес поднос с фруктами и поставил перед гостями.

– Сколько угодно, – расплылся в улыбке Белый, наполняя бокал.

– Так, что вы там говорили про тяжёлые времена? Я вас не понял, или что-то не расслышал?

– Поставщики задерживают материалы, банки не всегда вовремя переводят деньги, и таких моментов очень много.

Он вытер со лба пот, и опустил голову. Лысина Большакова блестела как биллиардный шар, который Белому хотелось послать в лузу дуплетом.

– Народ требует повысить зарплату, а я не могу этого сделать.

С кислой миной на лице, он посмотрел с мольбой в глазах на хозяина дома. Ему рассказывали, насколько тот жестоко расправляется с врагами и конкурентами, и сейчас представил как гитарная струна медленно затягивается на его шее.

– Вам не позавидуешь, Алексей Витальевич.

Белый поднялся с кресла, и расправил широкие плечи.

– Давайте я вам поясню. Возражать не будете?

Большаков кивнул, понимая, что возможно это последние минуты его сытой и обеспеченной жизни.

– Так вот, как вас учили в детстве воровать не красиво, особенно у своих же партнёров и друзей. Учили этому, или нет?

Рука Белого легла на плечо Большакова и сильно надавила на ключицу. После Белый опустил голову к лицу собеседника и заметил, как того бьёт мелкая дрожь.

– А вы, что себе позволяете?

– Я ничего такого не позволяю себе, – ответил Большаков дрожащим голосом.

Он сжался как резиновый мячик и попытался освободиться от руки хозяина дома.

– Для того чтобы не было задержек, и деньги приходили вовремя, их не следует прятать в свой карман. Вы как один из подрядчиков «Рассвета», должны не забывать своих прямых обязанностей. Я перевожу вам деньги, но не получаю материала, и работа стоит.

Вы думаете, я не знаю, сколько вы получаете, и куда вкладываете деньги? Крысятничество, которым вы занимаетесь, не доведёт до добра, и я вам пока, делаю предупреждение первый и последний раз. Если в течение

двух дней к нам не поступят материалы, за которые заплатили ещё месяц назад, тогда мне придётся поговорить по-другому. И не в дружеской беседе, в моём доме, а где-то в районе кладбища, на котором для вас заранее будет вырыта могила. И процент с ваших доходов – в общее дело, которое, как вы знаете, находиться у меня. Надеюсь, поняли хорошо?

Большаков кивнул, моргая свиными глазками и хриплым голосом сказал: «Я всё понял, такого больше не будет».

– Так – то лучше, и пожалуйста, впредь без сказок об обанкротившихся партнёрах. Это вас тоже касается, – Белый посмотрел на соседа Большакова Замятина, который не проронил ни звука.

– Не смею вас задерживать, и давайте в следующий раз, когда приедете, доложите о выполненных обязательствах и привезёте деньги.

Гости поднялись, и Евгений Иванович их проводил. Белый случайно посмотрел на коричневое кожаное кресло, в котором сидел Большаков и заметил на нём мокрое пятно.

Глава 6

Опергруппа уже час как работала в ювелирном магазине. Убийство двоих охранников, ограбление, дело громкое для небольшого городка. Милиция отцепила район и опрашивала свидетелей. Следователь Коновалов тщательно и скрупулёзно записывал описание преступника, со слов директора и продавца. Он обратил внимание, что показания женщин не сходятся и, пытаясь выяснить причину, отошёл в сторону с молодой девушкой. Она находилась в шоковом состоянии, и Коновалову пришлось ослабить свой деловой напор. В ситуацию вмешались медики, прибывшие по вызову милиции. Женщины нуждались в медицинской помощи, и им вкололи успокоительное, опера, тем временем, обсуждали ограбление в холле магазина.

– Ты видел, как застрелили охранников, – спросил у Коновалова молодой прыщавый лейтенант, который совсем недавно пришёл работать в органы.

– С первого выстрела в «девятку», и одного охранника, и второго, – сказал он, поднимая палец.

– Не иначе, как работал профессионал, для которого убить человека всё равно, что на два пальца помочиться. Похоже на профессионализм и тактику Солоника, не иначе, – сделал вывод лейтенант.

– Ага, Солоник пришёл с того света, чтобы ограбить, – засмеялся Коновалов.

Он посмотрел на молодого Шерлока Холмса, и не без тени иронии сказал:

– Может, вместо меня займёшься этим делом, а я пока пойду пивка попью? Ты, я вижу, всё знаешь, так тебе и карты в руки. Распутаешь дело за пару часов и гляди, переведут на оперативную работу, премию выпишут.

Лейтенант замялся, переминаясь с одной ноги на другую, понимая, что сказанул лишнее, вышел нехотя из магазина.

– Вот молодёжь, – сказал Коновалов, обращаясь к криминалисту, который внимательно осматривал убитых. – Два дня в органах, а уже выводы сделал.